Пока одни мужчины сражались за правое дело, другие богатели, добывали титулы, сколачивали состояния.
Находились и такие, у кого жестокость была в крови. Такие, кому нравилось видеть страдания других. Для них возможность убивать невинных детей, стариков и женщин была дополнительным вознаграждением.
Блэр Кольм.
Удивительно, как им с Бренданом удалось выжить.
Многим другим повезло меньше.
Их не убили – их продали в услужение. То есть в рабство. В колонии.
Она ненавидела леди Фотерингтон почти также сильно, как и Блэра Кольма. Чопорная, сухая, с жесткими, как проволока, волосами, старуха придерживалась мнения, что слуги работают лучше, если наказывать их палкой по меньшей мере раз в неделю. Всех людей она сортировала, как зерно. И Брендан с Робертой определенно попадали в худшую категорию.
Ред посмотрела на руки и фыркнула. С такими руками за мужчину сойти не так уж трудно. Что только она не скребла ими – от полов в кухне до подошв Элен Фотерингтон. Если кто и относился к ней с некоторым сочувствием, так это незамужняя дочь хозяйки, Лигия. Такая же высокая и сухощавая, она почти ни с кем не разговаривала и держалась особняком. Однажды, покончив с делами, Роберта проскользнула тайком в кабинет покойного лорда Фотерингтона и наткнулась там на Лигию. Она жутко перепугалась, решив, что получит дополнительную трепку, но книги всегда манили ее, а в кабинете их было так много. Запинаясь от страха, Роберта попыталась как-то объяснить, что ошиблась, что перепутала двери, но Лигия неожиданно улыбнулась:
– Ш-ш-ш, меня тоже здесь быть не должно. Мне полагается заниматься музыкой и танцами, а я так люблю бывать здесь. Если бы папа был жив…
Лорд умер от дизентерии, а особняк в Чарльстоне перешел в управление леди Фотерингтон, которая принимала в нем чиновников, лордов, знатных дам, художников и местную знать. Она выписывала из Англии и Франции все самое лучшее, а чай даже из Китая. В доме ее считали настоящим деспотом. И только одно обстоятельство печалило леди Фотерингтон: дочь пошла в нее, а не в отца.
Перспектива стать супругом богатой наследницы привлекала многих, но Лигия всем отказывала – кое-чему книги ее все-таки научили. Она гнала прочь молоденьких красавчиков, которые нацеливались на ее деньги, и отказывала сверстникам, которые уже не замечали, какая она некрасивая. Леди Фотерингтон относилась к упрямице почти так же, как и к прислуге, которую считала едва ли не рабами, но склонить дочь к браку не удавалось.
Так что по крайней мере одной подругой небеса ее осчастливили. Лигия, можно сказать, открыла перед ней мир.
А вот Элен всячески старалась сделать из прислуги настоящих рабов. Когда срок сервитута заканчивался, она обвиняла их в чем-нибудь, например в краже или причинении какого-то ущерба, и кабалу продляли для возмещения убытков.
Многие так и умирали, не дождавшись свободы.
Умирали, потому что теряли надежду. Их души умирали прежде тел.
Леди Элен никого не рубила на куски. Она всего лишь отнимала самое дорогое: свободу и душу.
На