Теперь Лизи была полна страха. Она остановилась, положив руки на деревянный стол, посыпанный мукой, молясь, чтобы Элеонор уже не заподозрила правду. Ее тетя стала странно смотреть на Анну, и она больше не заставляла ее ходить с ними на прогулку в парк или по магазинам.
– Лизи? Ты готова?
Лизи повернулась и увидела, что Анна стоит в дверях кухни, бледная и готовая упасть в обморок. Охваченная еще более невыносимым напряжением, она быстро улыбнулась повару, снимая фартук, и поспешила к сестре.
– У нас есть выбор? – прошептала она в ответ, когда они вышли из кухни.
Анна положила руки на живот, ее платье плотно обтянуло выпирающую его часть. Было так сильно заметно, что она беременна, что Лизи вскрикнула, всплеснув руками. Они в унынии посмотрели друг на друга.
Анна покачала головой, повернувшись в профиль:
– Больше невозможно скрывать мое положение, Лизи. О, я так боюсь! Что, если она сразу же нас выгонит?
Лизи закусила губу.
– Она не выгонит нас, я это чувствую, – ответила она, надеясь успокоить сестру.
Держась за руки, Лизи и Анна медленно пошли через холл к главному крылу дома. Лизи почувствовала, как дрожит Анна, когда они вошли в гостиную. Она хотела сказать что-то, чтобы снова ее подбодрить, но услышала, как приближается Элеонор, ее каблуки стучали по мраморному полу холла.
Элеонор вошла в гостиную, помахав перед ними письмом:
– Я требую объяснений!
Лизи и Анна встревоженно переглянулись.
– Что-то случилось?! – осторожно спросила Лизи.
– Что-то случилось? – вспыхнула Элеонор. – Я думаю, вы должны мне сказать. Я точно уверена, что-то не так – совсем не так! – в том, что вы появились без приглашения в моем доме. Анна больна день и ночь, ваша мать присылает мне письмо с благодарностью за приглашение, которое я не присылала, и спрашивает меня о здоровье, словно я больна!
Конечно, она разозлится, подумала Лизи, но на самом деле Элеонор казалась больше озабоченной, чем разгневанной.
– Пожалуйста, присядьте, тетя Элеонор. Мы должны обсудить с вами одно дело, – спокойно произнесла она.
Элеонор, побледнев, послушалась и села, сложив руки на коленях.
Анна встала перед ней, заломив руки.
– Простите, тетя Элеонор, – сказала она, опустив большие голубые глаза. – Это полностью моя вина. – Из глаз ее потекли слезы.
– Нам нужна ваша помощь, – хрипло проговорила Лизи. – Мы отчаянно нуждаемся в вашей помощи.
Элеонор посмотрела на нее, ни один мускул на ее лице не дрогнул, ее выражение казалось мрачным.
– Вы так добры, – осторожно начала Лизи, пока Анна плакала.
Элеонор прервала ее, вставая:
– Я не добрая женщина. Анна, прекрати истерику. Сейчас не время.
Анна послушалась, подняв глаза. Ее лицо было заплаканным, а взгляд – полным страдания.
– Ты беременна, не так ли? – спросила Элеонор. – Поэтому ты такая