– Там вещи наверху… Мы не смогли дотащить, теплые… Полотенца, пледы, одежда… нужно принести…
Но все будто уже не могли сдвинуться и стояли вокруг с уставшими грязными лицами, не сдвигая взгляда с яркого пламени в тазу.
– Кирпичи нужны, надо туда положить, чтоб разогрелись, – Геннадий Петрович покрутил головой.
– Да тут мокрое все, это надо ломать где-нибудь, – уставшим голосом произнес Сергей, подкидывая в костер тонкие деревяшки.
– Слушайте, у этой Зины в квартире на балконе кирпичная стеночка под перилами, можно сломать… – вдруг произнес Миша.
Все повернули головы в сторону Марии Савельевны, словно задавая немой вопрос. Та сидела на ящике, скрючившись над костром, мокрая и обессиленная. Она подняла голову.
– Да что вы смотрите, ломайте, раз надо… Я не знаю… Потом как-то будем разбираться.
– Сереж, пошли, я думаю, топором стенку сломаем быстро, нам хотя бы несколько штук, деревяшки быстро сгорят, а сил уже нет искать…
– Пойдем, я переоденусь сначала… Я мокрый весь.
– Да я тоже…
– У нас там вещи на пороге… – чуть слышно добавила Влада. О том чтобы сходить назад самой она даже не хотела думать, ей казалось, что никакие силы не способны ее сейчас оттащить от согревающего пламени костра.
– Табуретки еще бы… Савельевну посадить, Таню, да и остальным бы… – произнес Геннадий Петрович, и Влада увидела, как мужчина замерз и устал, взгляд потух, а бледное лицо осунулось. – Сейчас схожу, – тихо добавил он.
– Геннадий Петрович… у меня на третьем…
– Угу… – мужчина медленно развернулся и, сгорбившись, пошел к входу.
Лиля смотрела на отблески пламени и не чувствовала ни ладоней, ни вообще собственных рук, но огонь будто стал растапливать этот нескончаемый холод вокруг. Дым неровными клубами вертелся по темному подвалу, мелькал туда-сюда, становилось теплее. Вокруг гулял сквозняк, но организмы все равно согревались, вспомнив недавно забытое ощущение комфорта и тепла. Лиля не сводила глаз с пламени маленького костра в тазу, она хотела что-то спросить у Влады, но у нее не хватало сил даже на простые фразы. Хотелось только молчать и греться, еще хотелось присесть или лучше прилечь, и лежать тут возле огня долго-долго. Она вдруг увидела, как Влада чуть покачнулась, а потом еще раз.
– Влада!.. – Лиля вскрикнула, как ту вновь зашатало. – Влада! Держись! – она подошла ближе и приобняла соседку.
– О… так теплее… Я рук так и не чувствую…
– Да и я не чувствую…
Влада стояла, чуть пошатываясь, и безумно хотела присесть. Она хотела было предложить рядом стоящей Лиле сходить за стульями в собственную квартиру, но поняла, что просто не сможет сдвинуться с места. Еще она видела лицо пожилой Марии Савельевны, грустно склонившееся в сторону огня, и незнакомую ранее женщину Татьяну: та, обхватив руками голову, сидела на ящике. Влада хотела спросить у них про