Адам Андреас Каванаг. Услышав это имя, Андреас ощутил такую боль, что на миг у него все померкло перед глазами. И хотя позже он сопоставил даты, уже в тот момент он знал правду, так как помнил слова Холли: «Твоя родина – Адамас? Мне нравится название. Адам – сильное имя. Если у меня когда-нибудь будет сын, я назову его Адамом».
Они лежали в густой траве, росшей в расщелинах скалы, вдали виднелся дом Холли. Обычно трава быстро желтела и высыхала из-за жары, но незадолго до отъезда Андреаса прошли дожди, и «Манвэней» чудесным образом преобразился за считаные дни – пыльная земля вдруг превратилась в зеленое море.
На той густой, нежно-зеленой траве среди луговых цветов они занимались любовью в последний раз… Холли льнула к нему с жадной страстью, говорила о том, как назовет ребенка, – а он считал, что она просто мечтает вслух, – а затем он уехал. Вернулся к своей прежней жизни. Оставив Адама Андреаса Каванага. Андреас не сомневался, что подозрения репортера вполне оправданны. До встречи с ним Холли была девственницей. Ребенок мог быть только от него…
– Должно быть, я оставил неизгладимое впечатление, – отшутился он в беседе с журналистом, – раз мисс Каванаг решила назвать своего ребенка в мою честь.
Андреас пытался убедить репортера, что ребенок не мог быть его. Этот новый скандал королевской семье совсем ни к чему. Холли могла подбросить им пищу. Хуже того, они могли вообще потерять трон…
Андреас обогнул песчаную дюну и замер.
На Холли не было ничего, кроме крошечных трусиков от красного бикини. Она лежала на животе, опершись на локти, и читала. Ему были видны полукружия ее груди. Спутанные волосы лежали на плечах. Похоже, она недавно вышла из воды, потому что с влажных прядей стекали капли. Она казалась беззаботной. Свободной.
Эта женщина обладала свободой, какой никогда не сможет обладать он. И она была невыразимо прекрасна…
Узел гнева и напряжения, что запутывался внутри его в течение нескольких недель, вдруг развязался. На него нахлынуло странное чувство, такое сильное, что ему стоило труда остаться на месте. Холли его не заметила. Он мог подойти ближе, лечь с ней рядом, коснуться ее тела, обнять – совсем как десять лет назад…
– Веди себя прилично, – пробормотал себе под нос Андреас и едва узнал свой голос.
Холли моментально вскинула голову и лихорадочно стала шарить вокруг в поисках топа. Схватив лифчик, она прижала его к груди, но Андреас успел увидеть то, что она пыталась прикрыть.
Ее тело изменилось. Стало более женственным и зрелым, а его плавные, округлые линии могли воспламенить любого мужчину.
– Что ты здесь делаешь? – От неожиданности голос у Холли сорвался, но она быстро овладела собой. Натянув топ, Холли щелкнула застежкой, но ей это словно показалось мало – подхватив полотенце, она укуталась в него, как в кокон.
– Вообще-то это мой остров, – вкрадчиво сказал Андреас, ожидая ее реакции. И, не дождавшись, вынужден был продолжить: