Я облизнулся, и Бек улыбнулся мне:
– А теперь, Великий кот фараона, позвольте мне приступить к работе. Вы не могли бы просто сесть вот так? – Он протянул руки, чтобы показать мне, но я сам принял нужную позу, подобрав под себя задние лапы и высоко подняв голову.
Бек засиял:
– Да, вот так – просто идеально.
Вернувшись к установленному для него столу, он начал придавать форму куску глины, по своему размеру точно соответствовавшему моей голове. Я перевёл взгляд на Пенту, потом снова на Бека. Они оба были полностью сконцентрированы на мне. Как чудесно!
– Не двигайтесь, – выдохнул Бек, и я замер.
– Творение Бека будет прекрасным, – сказал писарь визирю. – Он лучший скульптор в Сет-Маате, как был и его отец, и отец его отца, и дальше вверх по их линии. На протяжении веков каждый фараон выбирал представителей этой семьи для работы над своей гробницей.
Я постарался придать своей мордочке самое невозмутимое выражение в надежде, что Бек увидит, как сильно я похож на своего знаменитого предка, кошачью богиню Бастет.
– Эй, посмотри-ка, что рисует Кенамон! – Хепри приподнялся на моём ухе, чтобы лучше видеть. – Это ты, один в один, Ра!
Ох, что за пытка! Мне очень хотелось понаблюдать за тем, как он рисует, но чтобы портрет и скульптура вышли приличными, я должен был сидеть неподвижно.
Я тихонечко мяукнул от безысходности. Словно поняв меня, мальчик наклонил свою дощечку, чтобы я мог посмотреть.
– Гляди-ка, – радостно прошептал Хепри. – Он и меня нарисовал!
Это и в самом деле был портрет нас двоих – и что это был за портрет! Кенамон сумел не только передать мою врождённую величавость, но и изобразить Хепри так, словно он действительно был знаком божьей милости. Очень впечатляет, скажу я вам.
Когда Кенамон вернулся к работе, мимо плотника Хайи прошагал накачанный мужчина, и тот помрачнел. Покрутив в пальцах кольца, незнакомец склонился перед визирем в элегантном поклоне.
– Я Неферхотеп, золотых дел мастер, мой господин. Меня прислали, чтобы я сделал копию ошейника кота фараона.
– Копию? – нахмурился визирь. – Для чего?
Неферхотеп снова вывернул пальцы:
– Чтобы его статуя была украшена должным образом, мой господин. Можно мне снять с него ошейник?
Я еле подавил свой вопль. Эта полоска золота с бусинами была подарком самого фараона. Я получил этот ошейник, когда был ещё котёнком.
– Если он тебе нужен, то снимай, – приказал визирь. – И не медли. У нас и так мало времени.
Нетерпеливые пальцы Неферхотепа дёрнули меня за шерсть, и ошейник упал.
Без него я не чувствовал себя самим собой. Но никто как будто даже не заметил. И Миу, объявившаяся у моего пьедестала, – тоже.
– Ну, если Ра уже устроился тут, может, мы с тобой пока осмотрим окрестности? – спросила она Хепри.
– Конечно. –