– Спасибо, я предложу Маргоше взять мальчишек и составить вам на даче компанию. Снежинке необходимо развеяться, да и всем нам. Нужно еще перевезти вещи… – мое горло сдавил спазм, и мама участливо налила кофе в пустую чашку.
– Я рада, что ты решилась на это, – она одобрительно похлопала меня по плечу. – Нужно продолжать жить, нельзя сидеть в четырех стенах. У тебя есть дочка, ваше с Кириллом продолжение, вот и живи для нее. Об остальном не волнуйся, я сама наберу Марго.
Маргарита Анатольевна была моей соседкой по лестничной площадке. Она и ее сын со своей семьей жили вместе. Николай с женой Людмилой с утра до вечера работали, а бабушка заботилась о внуках – двойняшках Сашке и Димке.
Малыши познакомились в детском саду, и мы с Марго приятно удивились такому соседству. Когда моя мама не могла понянчить Снежку, я смело обращалась к Маргоше. Я всегда знала, что с ней моя девочка будет окутана заботой и лаской, ее покормят, отведут на прогулку, а компания мальчишек не даст заскучать.
По кухне поплыл аромат вишни – мама закурила новую сигарету.
– Через неделю мне нужно выйти на работу, – пожаловалась я.
– Значит, выйдешь, раз готова к этому.
В кухонную дверь заскребли, и мама встала, чтобы выпустить Барсика.
Эта ходячая подушка превзошла самого себя, потому что Снежка не могла пройти мимо, чтобы не подкормить его чем-нибудь. В свое время муж шутил, что на Барсике можно спать, такой он мягкий и большой.
Правда, свекровь, как всегда, не питала восторга. Каждый раз, уходя от нас, она фыркала и жаловалась на шерсть, хотя в чисто убранной, разве что не вылизанной до блеска квартире, сложно было найти столько шерсти, сколько (к моему удивлению) оказывалось на ее фирменном жакете. Разве что она тайком брала кота на руки и терлась об него.
Однажды, когда Барсик отирался о ножку стула, на котором сидела Елизавета, свекровь пнула ни в чем неповинное животное. Тогда Снежана подняла такой крик, что Кириллу пришлось съездить с ней к ветеринару, чтобы дочь убедилась в том, что у кота нет повреждений. После этого случая Барсика на время редких визитов свекрови запирали в детской, и сама Снежана ни в какую не хотела выходить к бессердечной бабке. Между нами-девочками – мной и мамой – она называла Елизавету колдуньей. Я хотела отругать дочь, но мама поступила иначе:
– Снежинка, есть на свете хорошие и плохие люди, – начала объяснять она. – Твоя бабушка тоже по-своему хорошая, но и плохого в ней, как и в любом из нас, хватает. Однако с такими людьми держи ухо востро.
С детства Снежана с опаской относилась к Елизавете и Алисе, хотя к родителям двойняшек разве что не с криками счастья бежала, когда они