– Да, – едва слышно произнес «снежный волк».
– Я рад, что мы поняли друг друга.
Харп повернулся к раненому спиной, и в тот же миг взгляд его вновь сделался теплым и живым. Он забыл о лежавшем на полу «снежном волке», будто его вовсе не существовало. Он был уверен, что ему не придется браться за прут, чтобы исполнить свою угрозу. Кроме того, теперь он точно знал, что общество «снежных волков» его нисколько не привлекает. Он по своей природе был одиночкой и не имел привычки бегать в стае. К тому же чем дальше, тем больше Харп убеждался, что в этом мире если на кого и можно полагаться, так только на себя самого.
Взяв со стола часы, он застегнул браслет на левом запястье. Щелкнув зажигалкой, посмотрел, как ровно горит язычок пламени, улыбнулся какой-то своей мысли и, захлопнув крышку, убрал зажигалку в карман штанов. Затем настала очередь перчаток, снятых с одного из колонистов. Харп внимательно осмотрел каждую из пары, прощупал все швы, даже понюхал их изнутри и только после этого сунул за пояс. Так же внимательно рассмотрев солнцезащитные очки, он решил, что они ничуть не лучше его собственных, и снова кинул их в общую кучу.
Заглянув в тарелку с едой, Харп достал последнюю оставшуюся лепешку и сунул ее в рот.
– Это все, что ты хочешь взять себе? – спросил Бисаун, на пару с Марсалом молча наблюдавший за тем, что делает Харп.
Харп от удивления даже перестал жевать. Схватив со стола кружку с настоем красницы, он сделал из нее три больших глотка, проглотив вместе с жидкостью и пищу.
– Я что-то не понял, старик, что ты имеешь в виду?
– Вещи, которые не нужны тебе, переходят в общую собственность.
Сказав это, старый Бисаун выразительно поднял брови, чтобы было ясно, что ему и самому не доставляет никакого удовольствия снова объяснять новичку прописные истины, которые тому следовало бы запомнить с первого раза.
– Старик, – поставив локоть на стол, Харп подался вперед, – свою долю имущества из того, что было при мне, ты уже получил.
– Нет! – протестующе поднял руку Бисаун. – Себе лично я не взял ничего! Все перешло в общую собственность!
– Называй это, как хочешь, – недовольно скривился Харп. – Но из того, что я притащил сегодня, ты не получишь ничего. Я все оставляю себе.
Раскрыв горловину мешка, он начал не спеша складывать в него разложенные на столе вещи.
– Ты имеешь на это право. – Старик позаботился о том, чтобы голос его едва заметно вибрировал от праведного негодования, которое он старательно сдерживал. – Но скажи мне, зачем тебе еще три пары снегоступов?