сидела Эльза и перебирала на моём лбу спутанные пряди волос – и так нежны и осторожны были касания её девичьих пальцев, что я, уже проснувшись, еле ощущал их. Сквозь ресницы я отчётливо разглядел на её губах смущённую и невесёлую улыбку. Я притянул её к себе и тихо прошептал куплет песни Визбора: «
Милая моя, солнышко лесное, где в каких краях встретимся с тобою». Эльза вздрогнула и убрала руку. –
Ты улыбаешься? – сказала Эльза. –
Я счастлив. –
Хотелось бы мне сказать то же о себе. –
Что случилось, моя дорогая? –
Случилось! Неважно, – сказала она. –
Всё это слишком мерзко и грязно, чтобы стоило об этом говорить, и не смотри на меня с таким убитым видом, Сергей. – Бедняжка, как я тебя понимаю, – я окончательно проснулся и рывком поднялся с постели. Голова Эльзы была обмотана полотенцем как чалмой, капельки воды ещё не просохли на её белой шее. Одета она была в мою байковую белую рубаху, которая слегка прикрывала её тело как короткая туника, чуть ниже бёдер. Эльза встала и включила радио. Оркестр играл «
Выход гладиаторов». Бравурный рокот меди, казалось, соответствовал её, явно не «лирическому» настроению…. –
Я хочу поехать на Третий Воронеж, я тебе вчера говорила. Так ты дашь мне свою машину? – сказал, как обрубила Эльза, и выключила радио. –
Упс? – я уставился на нервно ходящую по комнате Эльзу, ничего не понимая. Какая муха её укусила. Края моей рубашки едва сходились на её округлых бёдрах, но она не обращала на это внимание. –
Там на Воронеже сейчас холодно Эльза, ты замёрзнешь…. –
Вот именно этого мне и хочется, – с тоской вырвалось у неё. –
Что бы
было холодно и чисто. И не было этих грязных людишек…. – Эльза ты меня удивляешь! – развел я удивлённо руки.
– Ё-моё… Не думал, что в этом мире осталось ещё что-то, что может меня удивить, – давай Эльза, рассказывай всё начистоту…. – Сегодня у меня будет очень трудный день, – она внезапно остановилась, и пристально поглядела на меня. – Я должна сделать это ради тебя….– Ты видел вчера мою дорожную сумку? – Видел! – кивнул я. – В этой сумке было двести пятьдесят тысяч долларов и около миллиона в рублях! – глубоко вздохнула Эльза, и сняла с головы чалму, и руками распушила свои золотистые волосы. – Круто! Это как, они у тебя там взялись? – ещё не врубился я. – Это деньги «чёрных риелторов», так, кажется, называются эти бандиты, которые вырубают леса на Дальнем Востоке. – Эти деньги я у них «приватизировала», что бы хотя бы на время остановить вырубку лесов! – А нам с командиром, очень нужны эти деньги на оборудование! – Лихо, ничего не скажешь, – покачал я головой, – и ты молчала? – Сергей, а ты видел сверху вашу тайгу? – Давно не видел, – крутанул я головой, – с тех пор как развалили у нас на Дальнем Востоке малую авиацию. – А это было уже в 1980-м году, когда списали 27 бортов АН – 2, заменив, их на газотурбинные двухмоторные АН – 27 (дерьмо, а не самолёты), – наверняка, уроды их проектировали? Они «жрут», керосин тоннами, при
