Сапфира. Трилогия. Дмитрий Галкин

в нечто более понятное для разума. Мгновением позже чудесный город предстал перед взором Игоря. Несмотря на то, что частички внутри были синими, как и сам камень, город был окрашен во всевозможные цвета. В ярких красках и золоте, он сиял в лучах закатного солнца, освещавшего стены, храмы, колоннады и арочные мосты, невероятные фонтаны на просторных площадях и в благоуханных садах. Были видны широкие улицы, тянущиеся между высокими деревьями, а вверху на крутых склонах виднелись вереницы черепичных крыш и старинные остроконечные ратуши. Игорь с придыханием глядел на этот великолепный предзакатный город, исполненный красоты и неземного смысла, и не понимал, что он значит для него. Но чувствовал, что есть во всём этом великолепии что-то очень важное и оно, возможно, откроется ему позже.

      Скрип двери прервал его мысленное общение с камнем. Город рухнул и стал кучкой голубой пыли, окружённой стеклянными гранями. Встряхнув головой, Игорь освободился от наваждения и спрятал драгоценную находку. Пришёл Вар и, судя по запаху, принёс что-то вкусное.

      – Игорь, это я! – крикнул он, – ставь стол. Пришлось побегать, но я был вознаграждён.

      Игорь поставил стол и наблюдал, как Вар выкладывал из заплечного мешка ароматную снедь. Тут было от чего свести с ума желудок: жареная индейка, большой треугольник жёлтого ноздреватого сыра и каравай ржаного ещё тёплого хлеба. Завершала это невиданной щедрости угощение тёмная и пыльная бутылка.

      – Вар – ты чудо! – воскликнул Игорь, потирая руки, – где ты раздобыл это богатство?

      – Сначала я всё разузнал. Меня ведь вели здесь этапом. И с завязанными глазами. Поэтому для меня тут всё так же в диковину, как и для тебя. В общем – золото здесь очень ценится. Иметь его – значит быть преступником. Золото может быть только в банках и у правительства. Самую мелкую из твоих монет я обменял на чёрном рынке на кучу псевдореалов и на них купил самой лучшей еды. Мы это заслужили.

      – У меня слов нет, давай же налетай, – сказал Игорь и отломил хлеб, – а что в бутыли?

      – Самый лучший в этих местах кодореззо. Ясно дело, что в последствии мы так шиковать не будем, но для первого раза, можно. Где-то тут были стаканы, давай их сюда!

      Игорь подал два пыльных видавших виды стакана своему другу. Тот подул в них, потом протёр тряпицей, в которую был завёрнут хлеб, и плеснул в них из бутыли. На вкус кодореззо оказался очень неплохим тёмным ромом. На душе стало так хорошо и сытно, что Игорь на какое-то время забыл где находится. После шикарного обеда, развалившись на кроватях, друзья завели большую мужскую беседу. В ней затрагивались всевозможные мыслимые и немыслимые предметы, культурные и до невозможности аморальные вещи и многое другое. Наконец, наговорившись вдоволь, они вернулись за стол, и перешли к более насущным делам.

      – Перво-наперво мы должны сменить одежду, – объяснял Вар. – Нет, всякий сброд может ходить так, как сейчас одет я, но, уважаемые люди – а мы ведь уважаемые люди – ходят в костюмах.