Не тратя ни секунды, они приняли боевую стойку спина к спине. Медленно кружа на месте, внимательно осматривали пространство вокруг, пытаясь предугадать опасность и возможный маневр врага. У одного из них в руках появился меч.
– Это был хэнт, – тихо произнес черноволосый.
Дождь хлестал по лицу, прикрытому густой длинной челкой, доходившей ему до губ.
– А по-моему, фэгг, – не согласился второй.
С такой же прической, только рыжеволосый, двумя руками он держал катану клинком вверх, то сжимая, то разжимая пальцы на длинной рукояти. На безымянном пальце правой руки сверкал золотой перстень с большим изумрудом. Точно такой же имелся и у его напарника.
– Нет, Шай, все-таки это был хэнт.
– Я такой ожег получил при вызове – здесь был мощный выброс энергии, как у фэгга, – не сдавался рыжий.
– Энергетического следа почти не осталось – тварь не проявилась здесь, значит, действовала из своего измерения. Фэгг наследил бы больше, – рассуждал брюнет, внутренним зрением сканируя пространство пустынного моста.
– Ну хорошо, Нир, я соглашусь с тобой, тем более, в любом случае мы опоздали. Можешь сказать, что тут произошло?
Мужчины выпрямились, Шай опустил катану, и оба направились к ограждению моста. Длинные плащи липли к ногам, но пара не обращала внимания ни на стихию, ни на проносящиеся мимо автомобили, окатывающие их брызгами из луж.
Нир перегнулся через перила и долго вглядывался в черный поток внизу. Река бурлила и шумела. Вспышки молний освещали замершего человека, пребывающего в сильной задумчивости. На самом деле он не рассуждал, а слушал. Слушал воздух, ветер, дождь и энергию вокруг. Читал по ней о том, что произошло здесь буквально несколько минут назад.
– Это самоубийство, – наконец, произнес он. – Есть мост, и именно здесь произошел выброс энергии, но при этом не осталось следа. Наверняка, хэнт привел сюда свою жертву и заставил спрыгнуть вниз. Отсюда и такая сила, что мы отреагировали – смерть высвобождает много энергии.
Шай посмотрел на него, но ничего не сказал. Оба сейчас испытывали непередаваемую скорбь по потерянной душе, которой не смогли помочь.
– Уходим, – бросил Нир, и уже через мгновение оба растворились в темноте, как будто их здесь никогда и не было, и абсолютно ничего не указывало на разыгравшуюся здесь недавно трагедию.
Райн-сити – огромный мегаполис, что для него значит смерть одного человека, у него таких миллионы. Уйдет один, и никто не заметит, никто не пожалеет, и только орионы в молчании оплачут уход души, поклявшись себе в очередной раз не жалеть жизни для спасения подобных ей несчастных душ.
ГЛАВА 2
Дождь зарядил, по-видимому, надолго, и нечего было даже думать о том, чтобы выбраться на улицу. А так хотелось пройтись по незнакомым улицам, почувствовать жизнь, резвящуюся в скорости тысяч автомобилей,