Прошло ещё пять лет. Николенька подрастал. Ирма, будучи прислугой, стала, практически, членом семьи молодых Любенов. И однажды, как обычно, мягко и беззвучно войдя в спальню Афони, Ирма попросила рассчитать её. Афоня сначала не поняла, в чём дело. Девчонка так старательно выполняла все поручения, была превосходной няней Николеньке, и ребёнок был очень привязан к ней. Каждый вечер в гостиной играла фисгармония, купленная Дирком за огромные деньги, чтобы услаждать слух домочадцев и воспитывать в Николеньке любовь к музыке. Ирма чудесно играла на скрипке, свирели и духовой гармошке, так любимой всеми немцами. И вот, вдруг, раз – и расчёт. Ирма потупила взор и призналась Афоне, что ждёт ребёнка, и ей становится всё сложнее выполнять многие поручения хозяев. Афоня растерялась, потом разозлилась и, в конце концов, изумлённо спросила:
– А, чё ж так-то? Без мужа?
На что Ирма ещё ниже опустила голову и тихо произнесла:
– Так кто возьмёт нищую и безродную? А ребёночка тоже хочется, да и время пришло.
– И то верно, – смягчившись, произнесла Афоня, – не буду тебя выгонять, останешься при нас, родишь и вырастишь вместе с моим сыном. И легче тебе, да, и нам будет.
Ирма, узкая в кости, истекая кровью, умерла в тяжёлых мучениях, оставив миру маленького кричащего младенца – щупленькую девочку, названную Лютавой. Душераздирающему горю Дирка не было конца. Он всячески старался скрыть от жены своё состояние. Ирму похоронили на кладбище вместе с родственниками купеческой семьи. Афоня вначале хотела отдать ребёнка в семью Ирмы. Но у Ирмы была незрячая мать-инвалид и отец, который еле-еле передвигался по дому. Им было бы в тягость растить грудного ребёнка. И Афоня оставила малышку в своей семье. Дирк, к удивлению Афони, полностью поддержал это решение жены. Его душу, раздираемую болью от утраты любимой женщины, переполняло чувство благодарности, что хотя бы их с Ирмой ребёнок, будет расти у него на глазах. Дирк привёз Афоне очень дорогой янтарный гарнитур в золоте. Молодая купчиха с интересом взглянула на безмерно дорогие массивные серьги и перстни, деловито примерила крупные янтарные бусы и была тронута таким редким в её адрес вниманием мужа. В тот момент она не поняла, за что Дирк, переполненный болью и благодарностью одновременно, безо всяких на то причин так щедро одарил её.
Крохотная Лютава росла день ото дня, радуя Дирка своими маленькими успехами. Дирк втихаря щедро помогал деньгами родителям Ирмы. Смотритель кладбища каждые три месяца получал от Дирка персональное вознаграждение за то, чтобы могила Ирмы всегда была убрана цветами и вычищена от снега в зимние холода. Мраморная плакальщица – плачущий скорбящий ангел с крыльями – украшала последнее пристанище красавицы Ирмы. Дирк нанял лучшего мастера по резьбе по камню, и тот сделал для Ирмы мраморное надгробие, сравнимое с теми, что делали только