– И я не имел на что купить себе лепешку на ужин, не говоря уже о мясе, о рисе, о финиках! А твоя невольница Ясмин тоже куда-то подевалась, так что дом ваш был заперт, и я не знал, где искать пристанища, и бродил по улицам голодный!
– Но когда это бедствие из бедствий в образе злоумышленной старухи увело тебя, я сказал себе – радуйся, о Саид, ибо кошелек с деньгами остался у тебя, и женщины не смогут выманить деньги у Мамеда, и он получит удовольствие, но не уплатит за него ни гроша!
– И все мое удовольствие свелось к кувшину пальмового вина, о Саид, потому что эта развратница дала мне лишь платок с тремя дирхемами, и я пошел в кабак у городской стены, и выпил на все деньги вина, справедливо полагая, что ты покормишь меня ужином, но ты пропал, ты сгинул, точно джинн, убоявшийся гнева Аллаха, и я искал тебя по всему городу, заглядывая во все сточные канавы!
– Во имя Аллаха, какой платок и что за дирхемы? О чем ты толкуешь, о несчастный?
– О трех дирхемах, которые я уплатил за скверное пальмовое вино, из тех вин, что пьют бедуины, о Саид!
– С какой стати тебе ты должен уподобляться бедуину, о Мамед? Разве ты – Ан-Надр ибн Шумайль, который сорок лет прожил среди бедуинов, чтобы изучить наичистейший арабский язык?
– Пропади он пропадом, этот ибн Шумайль, и ты с ним вместе, о Саид! Ради Аллаха, при чем тут бедуины?
– Вот и я никак не могу понять, при чем тут бедуины, о которых ты мне толкуешь, о Мамед.
– Ятолкую тебе о бедуинах, о Саид?.. Не сбивай меня с толку, да поразят тебя лихорадка и кашель! Я прошу тебя лишь выслушать меня, но с большим успехом просил бы я глухие гранитные скалы, чтобы с их высот слетела ко мне белая ворона!
– Я слушаю тебя со всем вниманием, о Мамед, но не могу понять, о каких дирхемах и бедуинах ведешь ты речь…
– Замолчи, о несчастный! По твоей милости я ночевал на сырых камнях в заброшенной крепости!
– Разве ты не остался у той женщины, к которой столь стремительно увлекла тебя гнусная старуха, о Мамед?
– Говорю тебе, она выставила меня за ворота с тремя дирхемами в платке, о Саид!
– Неужели то, что ты совершил ради нее, она оценила в три дирхема? Скверные настали времена, если близость такого мужа, как ты, о Мамед, ценится у женщин так дешево!
– Не было у нас ничего из того, что бывает между мужчиной и женщиной, о Саид, не было, не было, клянусь Аллахом!
– Так за что же ты получил три дирхема?
– За напрасное беспокойство, о несчастный! Старуха привела меня к этой развратнице, и она посмотрела на меня из-за оконной занавески, и потребовала, чтобы я продолжил историю о царевиче Салах-эд-Дине, а потом послала со мной черного раба, чтобы принести твою книгу с историями, о Саид! И эта распутница слышать ничего не желала, и не