–Ну, был бы нынешний, ты бы не сидела у меня в машине, да и цветы забрала бы, – спокойно рассуждает Никита, а меня такие выводы не на шутку злят.
–А ты, как я посмотрю, сильно проницательный? – похоже, Никита счел вопрос риторическим, предпочитая просто пожать плечами и не отвечать на него.
–Куда ехать?
–В Крылатское, – сухо отвечаю я, отвернувшись к окну и прислонившись лбом к холодному стеклу. Господи, какой это блаженство. Прикрывая глаза, слышу, что Никита еще что-то спрашивает про улицу… дом…
–Осенний бульвар 7, – пробубнила в ответ, ощущая, что веки становятся тяжелые, словно свинцом налиты. Урчание мотора как колыбельная, а движение – укачивает, и я проваливаюсь в сон.
–Рита, Маргарита. Марго! – чувствую теплое прикосновение к своей щеке и слышу чей-то чужой голос. “Марго!”. Вот до жути противно звучит, хочется, чтобы твое имя пробовали на вкус, а не выплевывали.
–Никогда больше меня так не называй, сонно мурлыча, убираю горячую руку Никиты от своего лица. А отпускать ее совсем не хочется. Мне нравится это прикосновение.
–Прости, – виновато шепчет мне в ответ Никита.
–А почему ты шепчешь? – я с улыбкой смотрю на своего собеседника, прогоняя от себя сон.
–Не знаю, потому что ты шепчешь. Какой подъезд? – так и продолжая шептаться, спрашивает Никита и проезжает еще несколько метров, до нужного мне подъезда. Ну вот. Приехали. А я почему-то не спешу выходить, сижу и рассматриваю его, в тусклом свете автомобильного салона. А Никита так же молча смотрит на меня и начинает улыбаться.
–Что?
–Ничего. Не Ваш конёк, Никита Батькович, клеить девчонок, – укоризненно качаю головой.
–Алексеевич, – исправляет меня Никита, а в его взгляде, я вижу явное недоумение и застывший вопрос “Это еще почему”, и понимаю, что стоит свою точку зрения пояснить, доводя рассуждения до логического конца.
–Ну, Никита Алексеевич, смею предположить, что Вы привыкли купаться в женском внимании. Потому, не особо заморачиваетесь над тем, как произвести впечатление на девушку. Достаточно на Вас лишь взглянуть, да Ваши дорогие часики оценить и машинку большую. Кстати, говорят, мужчины, приобретая большую машину, хотя скрыть маленькие недостатки, – подмечаю я, поднимая вверх указательный палец. Никита заливается хохотом, после моей тирады, запрокидывая назад голову и прикрывая глаза. Его смех такой настоящий и искренний. Такого смеха мне еще не доводилось слышать. Смеялся он громко и раскатисто, и, вместе с тем, очень естественно. В этом смехе была и детская наивность, и светлая непосредственность. Этот смех никак не вязался с обликом серьезного делового человека, каким казался Никита. Может быть, я ошибаюсь, но, мне кажется, что по смеху можно узнать человека, и если вам с первой встречи приятен смех кого-нибудь из совершенно незнакомых людей, то смело говорите, что этот человек хороший. Как же ошибочно это суждение…
–Не думаю, что уже