– В них самых, – не стал скрывать он.
– Елки! А? Всегда говорил, что тебе везет больше, чем мне! А зачем тебе дело?
– В интересах клиента не могу сказать, – уклончиво ответил Дмитрий. – Так сделаешь?
– Старик… – задумчиво протянул Мельников. – Ты знаешь правила. Ты теперь не наш. И… Видишь ли, работы полно, – тонко намекнул он. – Глухарь, а повесили на меня, то есть на новенького. Убили парня двадцати восьми лет. Застрелили возле собственного дома. Прямо у подъезда. Я думал, быстро все раскопаю, а там полная труба.
– Когда убили? – насторожился Глазов.
– Четыре дня назад. Ну, я метнулся по горячим следам. Пусто. У него было столько баб, что сам черт ногу сломит! Типичный альфонс. Видели только машину возле дома, да и то никто толком не может сказать, какого она цвета. То ли черная, то ли темно-вишневая. Номера, конечно, никто не видел. Вроде бы женщина была за рулем. В темных очках. Брюнетка. Не удивлюсь, если на ней был парик. Выстрелила, не выходя из машины. Опустила стекло и пальнула. Потом на газ и – ищи ветра в поле! Прямо боевик! Сейчас проверяю его знакомых. Одна в Канаду слиняла, другая на курорт. Ты бы прикинул, что и как. У тебя чутье.
Глазов чуть не рассмеялся. Поистине мир тесен! Если бы его взяли на мельниковскую должность, он искал бы того же человека, что и сейчас. Только безуспешно. Потому что не имел бы той информации, которой сейчас обладает. А поторговаться стоит.
– Ладно, Мельник, – сказал он. – Ты мне – я тебе. Так, что ли?
– Ты что, старик? А дружба?
– Дружба, как и любовь, бывает и за деньги. А за большие деньги бывает большая дружба.
– Ну, ты, старик, напрасно…
– Извини. Когда встретимся?
– Приходи завтра на Петровку, я тебе пропуск выпишу. Свидетелем будешь проходить.
А это он в самую точку! Сам того не подозревая!..
…Видно, Мельникова приперло. Глазов уже понял: начинать карьеру надо с раскрытия громкого дела. Он бы и сам так поступил на Аркашином месте. Но дело попалось такое, что раскрыть его практически невозможно. Маньяков ловить тяжелее всего. А если не знаешь, что действует маньяк, тем более. Пока Аркаша сообразит, что это серийный убийца… Если вообще сообразит. А уж соотнести сей факт с гибелью известного писателя… Глазову даже стало немного жаль бывшего коллегу.
Мельников тоже был не глуп. Понял, что без Глазова здесь не обойтись, и решился на должностное преступление. Добыл в архиве дело и принес в кабинет. Чтобы показать приятелю. Но сделал это в то время, когда коллеги ушли на обеденный перерыв. И сам собрался обедать. Глазову же сказал:
– Извини, старик. Инструкция. Сам понимаешь, теперь ты не наш. У тебя ровно час. Я тебя запру на ключ. Но ты посмотришь и мое дело, а потом расскажешь то, что знаешь. О’кей?
Дмитрий согласно кивнул. Ключ в замке повернулся, и он остался один с двумя папками. В одну даже не стал заглядывать: с убитым парнем и так все было ясно. Глянул только на фотографию, отметил,