От страха запотели очки. Я посмотрела на ненавистный подъемник. Эта гадость работала только в одном направлении. Огляделась вокруг. Справа от меня стоял непроходимый сосновый лес. Прямо передо мной спускалась трасса, по которой летали эти психи-камикадзе. Слева я увидела торговую палатку, в которой продавали пирожки-чебуреки и что-то спиртное. Я глубоко вздохнула, перекрестилась и покатилась налево.
Что-то спиртное оказалось глинтвейном. Первый стаканчик я замахнула для смелости, второй для сугрева, третий, четвертый, пятый и ш-ш-шестой опять для смелости. Оторвалась от скамейки и направилась к склону. Посмотрела вниз. Вернулась к скамейке и заказала седьмой. Смеркалось.
Жить оставалось недолго. Вариантов у меня было много – целых три: умереть от разрыва мочевого пузыря, замерзнуть ночью на скамейке, или разбиться в свободном полете. Выбрала последнее.
С тоской в глазах и криками «Банзай!» я подползла к началу спуска.
Очнулась уже внизу. Симпатичный инструктор щупал мой пульс. Пожалела, что рано очнулась. Жаль, не дошло до искусственного дыхания. Краем глаза увидела Светку, которая уже шипела в телефон о провале моей карьеры чемпиона по скоростному спуску. Хотя могу поспорить, что я шла на мировой рекорд!
Руки, ноги и небесно-голубой костюм были целы, зато лыжи покрошило в щепки. Изображать из себя профи больше не было смысла, поэтому я быстренько переквалифицировалась в жертву, и симпатичный инструктор бережно отнес меня в медпункт.
На прошлой неделе Светка купила себе горный велосипед. Я вот думаю, если продать небесно-голубой горнолыжный костюм, хватит ли на велик?
Месть
Месть – это блюдо, которое подают холодным. И что уж тут скрывать – она была отличным кулинаром. Вот уже почти год, как она вынашивает в голове рецепт своего коронного блюда, где главной приправой будет её острая ненависть.
Сначала она хотела просто убить его. Она отследила его маршруты, его привычки, места, где бывает, людей, с которыми встречается. Она уже придумала, как сделает ЭТО, но потом вдруг решила, что смерти мало. Что ЕГО смерти мало. Он умрёт и всё. Он не будет ничего чувствовать, не будет страдать, не будет знать, как страдала она. Нет, такого она допустить не могла. Он будет жить, но каждый день своей никчемной жизни он будет проклинать! Ведь этот человек убил ее любимого Алёшку.
Человека звали Дмитрий Альбертович Шахов. Крутой сын крутого папаши. И что бы там не написали в медицинском