«Выдоха», который все-таки успокаивается.
Обмякает в руках Каны.
Опускается, бережно поддерживаемый, на едва покинутое место и закрывает глаза.
Ладонь Герто дотрагивается до моего плеча.
– Больше он не будет так шалить.
– А как будет?
Вместо ответа напарник сильнее сжимает пальцы, словно пытается насквозь продавить упругие слои ткани, а потом вкрадчиво замечает:
– Поживем – увидим.
Почему-то такое предложение мне не нравится, хотя не могу разобрать, что в нем фальшивка, а что правда.
Обратный путь приходится проделывать в обществе несвоевременно появившегося «выдоха». Пусть он и не пытается больше баламутить стихии, даже тонкий слой дрожащего воздуха, обтекающий кажущуюся бессильной фигуру, вызывает у меня брезгливость, смешанную со страхом. И пожалуй, брезгливость побеждает.
Странно, по отношению к Либбет я никогда не чувствовал ничего подобного. Может быть, потому, что она, пробудившись, вела себя совсем иначе? Не бушевала, не обвиняла никого, не сыпала проклятиями и угрозами, а тихо открыла глаза, увидела мое встревоженное лицо и просто спросила: «Я уже дома?»
И впрямь, бояться ведь нет никакого смысла. Новорожденный маг неспособен причинить вред или каким-то иным способом воздействовать на обычного человека, разве что воспользоваться тем, что все стихии мира теперь подвластны ему, и… Но со стихиями можно совладать, особенно если они кем-то управляются. А вот бездумные вспышки природной ярости куда как опаснее.
Что же касается самого «выдоха», он вполне смертен. Как и я. Как и вообще любое живое существо. Только к смерти такие, как он, после возвращения из потусторонних странствий начинают относиться совсем иначе.
Здесь…
Роханна Мон со-Несс помедлила, прежде чем отодвинуть зеркало подальше и повернуть так, чтобы глупое, но честное стекло отражало лишь роспись высокого потолка. Лучше смотреть на замысловато переплетенные друг с другом диковинные цветы, чем на…
Итог тщательного получасового осмотра оказался неутешительным. Впрочем, именно таким он и должен был быть, поскольку молодящие снадобья, приобретенные у нового поставщика, по всей видимости, содержали в себе дары природы, а не отрыжку иного мира, куда как более могущественную в деле поддержания красоты. С другой стороны, на человека, не впустившего в себя демонического сожителя,