Белла вздыхает и легонько постукивает ложечкой по нижней губе.
– Да, я была против неволи, но неволя оказалась не против меня. Я всю жизнь стремилась к свободе, но теперь думаю, что в нашем обществе подлинной свободы не достичь. А в таком случае не благоразумнее ли выбрать самое близкое ее подобие?
– Но ты ведь и так замечательно устроена, – говорит Анжелика. – Прекрасный дом, в полном твоем распоряжении дом; прекрасный экипаж, который возит тебя, куда пожелаешь. Граф даже позволил тебе поддерживать старые знакомства.
– Да, конечно. И я читаю все, что моей душе угодно; и он не запрещает мне общаться с мужчинами, беседы с которыми я нахожу интересными или полезными для моего образования.
– Так что же может быть лучше? Что тебе хочется изменить?
Белла сдвигает свои шоколадно-коричневые брови:
– Мне нужна уверенность в завтрашнем дне.
– Деньги – надежнейший залог такой уверенности.
– Но что со мной будет, когда я постарею, подурнею и он вышвырнет меня вон? У меня нет никакой собственности, записанной на мое имя. Вот у тебя есть какие-нибудь сбережения?
– Ни пенни!
– Ну и что с тобой станется дальше, а? Мы же не вечно будем молодыми и желанными. – Белла умоляюще разводит руками. – Джелли, он сделал мне предложение!
– И ты ответила «да».
Анжелика уязвлена, хотя сама толком не понимает почему. У нее такое чувство, будто Белла вдруг обратила в шутку некую клятву, которую они торжественно дали друг другу. Спохватившись, она беспокойно осматривается вокруг, ибо в чрезвычайном своем изумлении совсем забыла следить за своими движениями и выражением лица. Ей не хотелось бы выглядеть растерянной и расстроенной.
– Дорогая моя. Милая моя Джелли. – Белла глубоко вздыхает. – Я испробовала все способы торговли собой – так чем такой хуже? Это просто самый выгодный контракт из всех, что когда-либо заключались на моей памяти, и ведь он будет действовать до конца жизни.
– Твоей или его? – Анжелика хмурится, уставившись на комковатые творожистые сгустки в своем бокале с силлабабом.
– Откуда же мне знать?
– Твоей, если он тебя обрюхатит, – говорит Анжелика. – Твои узкие бедра не созданы для деторождения.
– Ну и пусть. Зато никто не скажет, что я проживаю жизнь впустую, без всякого исследования.
– Давай пойдем уже отсюда? Мне нужен свежий воздух.
– Да-да, конечно. Прогуляемся вокруг площади? – Голос у Беллы ласковый, почти заискивающий. – Поглазеем в витрины ювелирных лавок – что скажешь?
– Отличная мысль.
Они под руку выходят из кондитерской.
– Я страшно по тебе скучала, Джелли, – шепчет Белла. – Честное слово, хотя ты вечно злишься по малейшему поводу, но никогда в этом не признаёшься.
По возвращении домой Анжелика обнаруживает перед дверью огромный ананас и записку