– Она пыталась удержаться, – тихо сказала Кэти. – Я все повторяла ей, чтобы держалась, пока я не найду длинную ветку, как учил нас папа. Но мне никак было не достать до ветки, чтобы обломать ее, и Ханна все плакала, и каждый раз, когда я поворачивалась к ней спиной, ее рукавички соскальзывали еще больше. А потом она пропала. Вот так… – Кэти подняла лицо к брату, не смея признаться ему, что ее мысли в тот день были суетными и столь же достойными порицания, как и то, что делал он. – Сейчас ей было бы больше лет, чем было мне, когда она умерла.
– Я тоже тоскую по ней, Кэти.
– Это не одно и то же. – Сдерживая слезы, она опустила глаза. – Сначала Ханна, а потом ты. Почему меня покидают люди, которых я люблю больше всего?
Джейкоб накрыл ее руку своей ладонью, и Кэти подумала, что впервые за много месяцев узнаёт своего брата. Она смотрела на него, одетого в красный пуховик, с чисто выбритым лицом и короткими медными волосами, и видела Джейкоба на сеновале, в рубашке и штанах на подтяжках, в сдвинутой набок шляпе и головой, наклоненной над учебником старшей школы по английскому языку, – Джейкоба, одержимого безумными мечтами. Потом вдруг в сердце закралась тревога, и волосы у нее на затылке встали дыбом. Устремив взгляд на пруд, она увидела едва различимую фигурку, скользящую по льду и поднимающую облачка снега. Ничем не примечательная конькобежка, не считая того, что Кэти видела кукурузное поле и склонившиеся ветви ивы прямо сквозь шаль, юбку и лицо девочки.
Кэти не верила в привидения. Как и остальные люди из их общины, она верила, что упорный труд в этой жизни вознаграждает человека – нечто вроде стратегии ожидания и надежды на лучшее, не оставляющей места для блуждающих духов и страждущих душ. С сильно бьющимся сердцем Кэти поднялась на ноги и стала осторожно приближаться по льду к тому месту, где каталась Ханна. Джейкоб что-то прокричал, но она почти не слышала его. Она, наученная верить в то, что Бог ответит на твою молитву, убедилась в правдивости этого – в тот самый момент к ней вернулись брат и сестра.
Протянув руку, Кэти прошептала:
– Ханна?
Но ухватилась за пустоту, вздрогнув, когда прозрачная юбка Ханны обвилась вокруг ее собственных ног, обутых в ботинки.
Сильная рука схватила ее и вытащила на безопасный берег пруда.
– Что ты делаешь, черт возьми?! – прошипел Джейкоб. – С ума сошла?
– Разве не видишь это?
Кэти молилась, чтобы он увидел, чтобы она сама не потеряла рассудок.
– Я