Лишь девять процентов домашнего скота приходилось на коров и быков. Длиннорогие монгольские быки использовались главным образом как тягловая сила: они запрягались в повозки, на которых монголы перевозили свои гэры (юрты). Иногда их забивали на мясо или кожу, но крайне редко они организовывались в стада. Самым типичным представителем этого вида животных был вол: монголы позволяли быкам нарастить мышцы и мускулатуру, прежде чем их кастрировать. Возможно, самым ценным в категории крупного рогатого скота был як. Обычно считалось, что яков использовали в высокогорных районах, но, похоже, это мнение устарело. Весом до 2200 фунтов и ростом до 5–7 футов в холке, яки ценились и как вьючные животные, и как поставщики молока, мяса и волокна, а из навоза получалось превосходное топливо{67}. Известный прозаик и поэт Викрам Сет описывал яка как надежное орудие для превращения травы в масло, топливо, кожи для шатров и одеяния{68}. Но больше всего пользы было от хайнака, гибрида яка и коровы, одинаково работоспособного и на высокогорье, и в низовьях, послушного животного, самка которого дает наилучшее молоко. И францисканец Рубрук, и Марко Поло искренне восторгались способностями яка. Вот как отзывался об этих животных Рубрук:
«(У них) необычайно сильный домашний скот, с хвостами, такими же волосатыми, как у лошадей, и с косматыми животами и спинами; ноги у них короче, чем у других животных этого вида, но в целом они намного сильнее. Они с легкостью тянут огромные жилища моалов (монголов); у них длинные, изящно закрученные рога, настолько острые, что приходится постоянно отпиливать концы. Корова не позволяет ее доить, пока кто-нибудь не станет ей петь. У коров бычий норов, и если они увидят кого-нибудь в красном наряде, то сразу нападают, испытывая страстное желание убить»{69}.
Но ни яки, ни коровы не могут сравниться пользой с верблюдами, занимающими второе место в приоритетах монголов. Верблюда вполне можно считать животным многоцелевого назначения: он способен работать в любых условиях и передвигаться по любой поверхности, в том числе и там, где будет испытывать трудности лошадь, в пустынях типа Гоби, Ордоса, Алашаня или Такла-Макана. Тем не менее, к верблюдам сложилось превратное, негативное отношение, особенно со стороны викторианских искателей приключений вроде сэра Ричарда Бёртона и Фреда Барнеби, заметившего пренебрежительно, что верблюд бежит передними ногами как свинья, а задними – как корова{70}. Люди, хорошо знающие этих животных, говорят, что они способны привязываться к человеку так же нежно и преданно, как собаки и лошади, инстинктивно видя в человеке защитника от хищников{71}. В Монголии распространен центральноазиатский двугорбый верблюд, или бактриан. Конечно, среди монголов, исстари помешанных на лошадях, бактриан не пользовался таким