Жители Ковчега считали себя именно ЛЮДЬМИ, а не глотами и не мечеными, как их называли хуманы. Они являлись прямыми потомками тех, кто долгие годы находился в полной изоляции, где этим предкам удалось пересидеть самые опасные времена излучений, благодаря чему не получить столь явных изменений, повлекших за собой сильные мутации. Это произошло с теми, кто контактировал с новым миром на заре его зарождения. Вынужденное кровосмешение из-за жизни в тесном пространстве, каннибализм и многие другие факторы повлияли на внешность, но больше на разум, сделав их туповатыми, почти животными. В дальнейшем, половые связи с пленными хуманами давали более разумное потомство, но часто уродливое. А вот с плененными людьми с чистых земель дети получались очень хорошие. Это и был главный секрет людей Лексия – чистых женщин беречь для размножения, потомство от рабынь воспринимать наравне с законнорожденными. Другие племена этого не делали и сильно проигрывали в развитии.
Когда разукрашенные и обряженные в костяные маски меченые нападали на поселения, наводя там дикий ужас одним своим видом, и уносили с собой добычу, местные после набега всегда справляли похоронный обряд не только по убиенным, но и по живьем унесенным. Никто из них не мог помыслить, что дочери их и жены продолжают жить еще очень длительное время, рожая миру новых «глотов».
Деградировав практически до животного уровня, жители Ковчега с притоком новой крови вновь стали развиваться. Наблюдая за общением, действиями своих пленников, они обучались, сами не осознавая того. Военная выучка, муштра, конечно же, претерпевшая немалые изменения, все же осталась в генетической памяти потомков вояк, что в выгодную сторону отличало их от остальных племен каннибалов. Вновь поумнев, жители Ковчега, «подсматривая» за жизнью людей с чистых земель, видимо, на подсознательном уровне тоже стремясь очеловечиться, начали насаждать незыблемые традиции, тем самым закрываясь ими от понимания, что они уже давно не люди.
Одна из таких традиций – становление мужчиной. Юноша должен был в одиночку пересечь пустошь, выследить и выкрасть себе первую женщину, с которой он и начинал свою половую жизнь и продолжение рода. Мать Тарны являлась именно такой пленницей, похищенной из-под носа охраны. Некий юноша из племени Лексия, идя в деревню за «первой женщиной», наткнулся на стоянку у дороги, где, расположив полукругом повозки, готовились к ночевке путники. Вот тут