Пока Ольга Федоровна накрывала на стол, Кирилл сидел в кресле, закинув ногу на ногу, и вел неторопливую беседу с присутствующими мужчинами. Лора, устроившись на диванчике с Катей, молоденькой женой режиссера, о чем-то болтала, изредка смеясь, и часто убирала непослушный локон за ухо. Легкое короткое бордовое платье, черные бусы, завязанные узлом чуть ниже груди, бордовые туфли на высоком каблуке делали Лору похожей на киноактрису, и Комлев пару раз бросил на нее холодный собственнический взгляд. Она нравилась ему такой – красивой, точеной, внешне неприступной, с румянцем на щеках от выпитого вина.
– Добрый вечер! – раздался радостный голос Ксюши, и Комлев повернул голову.
– Здравствуйте, – безучастно произнесла гувернантка, стоящая рядом со своей воспитанницей.
«Без изменений», – отметил Кирилл и прошелся взглядом теперь уже по фигуре Софьи Одинцовой. Волосы прилизаны и стянуты в стандартный пучок, бледно-розовая блузка с широким воротником и дурацкими унылыми рюшками на рукавах, тяжелая коричневая юбка-годе почти до пола, туфли с тупыми квадратными носами. И прямая спина, будто ее обладательница проглотила длинную широкую линейку, ранее принадлежащую какой-нибудь работящей портнихе.
«Можно не спрашивать, уроки наверняка сделаны», – иронично подумал Комлев, и его раздражение исчезло, потому что сейчас Софья Одинцова была ясна, понятна и даже предсказуема.
Он коротко представил новую гувернантку присутствующим (называть имена гостей не стал, не имело смысла), равнодушно встретил недовольное выражение лица Лоры и переключил внимание на Ксю. Малышка изо всех сил старалась произвести сногсшибательное впечатление – еще бы, сегодня она была в платье, специально купленном для выпускного вечера. Прощай, начальная школа, прощай…
«Если она зальет платье соком, то придется покупать новое», – вздохнул Комлев, с удовольствием осознавая, что Ксюше под силу свить из него веревки, жгуты, косички… Да что угодно! Правда, крошка об этом не догадывается. Хотя…
– Через час вы можете быть свободны, – обратился он к Соне. – Завтра воскресенье, я полагаю, вы поедете домой?
– Да.
– Или оставайтесь здесь, но, боюсь, в таком случае Ксюша не даст вам отдохнуть. Решайте сами.
– Да, конечно.
Комлев отвернулся, но ее слова вдруг неожиданно кольнули в сердце. «Да, конечно». С чем она согласилась? С тем, что останется, или с тем, что разберется и без его ценных указаний?
Он резко повернул голову и увидел совсем не то, что ожидал, – ее глаза сияли тайным глубинным огнем. Ее глаза смеялись. Но мгновение – и наваждение исчезло. Перед ним вновь была серая скучная мышь с бледным лицом и тусклыми, как свет от дачного ночника, чувствами и желаниями. Показалось? Комлев нахмурился, быстро поднялся и пригласил всех к столу.
Лора, глядя, как осторожно новая гувернантка усаживается на стул, а затем аккуратно стелет полотняную салфетку на колени,