– Даже если вы и правы, то людям об этом не известно. Общественность считает, что вы предпочли сбежать из дома, браку со мной, это задевает мою честь и унижает в их глазах. Если мы попытаемся замять эту ситуацию вашей отговоркой, то они еще больше поднимут меня на смех, – он стоял возле столика с кувшинами и постоянно бросал взгляд на наполненный вином. Руки за спиной дрожали, и могли выдать его, хорошо, что все остальное тело скрывал длинный сюртук, застегнутый на первые три пуговицы. Такую фразу они с советницей обсуждали ни раз, и почти в любом разговоре с герцогиней он должен был применить ее. Джорах сидел в кресле, закинув ногу на колено и рассматривая пряжку своего до блеска начищенного сапога. Подобные разговоры его утомляли.
– Милорд, мне казалось, что вы не меньше моего не хотели изначально этого брака, и вы не похожи на человека, которого мог бы оскорбить необдуманный поступок девушки четырнадцати лет. Мой побег из дома со всеми вытекающими из него обстоятельствами ни коим образом, не связан лично с вами. Будь на вашем месте любой другой мужчина, я поступила бы точно так же, – старалась держаться на своем Миаленика. Дело не в том, что она не хотела приносить извинения, она пыталась понять, что скрывается за всем этим и зачем они ему вообще. Действительно ли публичное оскорбление, как он это назвал, сыграло основную роль? Неожиданно дверь напротив той, через которую они вошли, открылась, и на пороге показалась советница. При виде ее, дочь герцога забыла, что еще хотела сказать. Плащ закрывал лицо, но надет он был поверх зеленого с оранжевыми вставками пышного платья, почти такого же объема, как ее собственное. Поклонившись им, она обратила свое внимание на Джораха.
– Прошу прощения, разрешите украсть у вас лидера совета на пару минут, мы будем буквально тут, за дверью, – произнесла она, от чего заскучавший блондин мигом вскочил на ноги, уловив в этом шанс смыться из помещения и не слушать подобный бред.
– Все в порядке, если что я прямо за дверью, – поспешил парень, и скрылся вместе с ней. Проводив его взглядом, Миаленика немного расслабилась, в то время, как ее собеседник не удержался, поднял кувшин со стола и налил себе вина. За два глотка осушив бокал, он почувствовал ставшее знакомым помутнение рассудка, и едва заметное головокружение. Так хотя бы проще исполнить задуманное.
– Как только он предложил мне вас в жены, я не раздумывая согласился, вот только она с моим братом заупрямились и начали диктовать свои условия, – поставив бокал на место, Андраник медленными неуверенными шагами приближался к стоявшей в центре комнаты, девушке. Сейчас в свете факелов и после вина она казалась еще прекраснее, чем когда вошла. Ладони Миаленики прочно сжимали спинку кресла, возле которого та стояла. Больше деть их оказалось некуда, а волнение постепенно перерастало в панику, все стало куда сложнее, чем она ожидала, – меня здесь ничего не ждет, ничего