Падая с Олимпа. Елена Кожева

конечно, но я подстроюсь.

      Мы снова заказали по коктейлю.

      Я похвастался Сашке своими успехами. Теперь, когда мои финансы закончили петь и выровнялись в соответствии с моими потребностями, я стал звонить Сашке, не жалея денег на оплату межгорода. Эта проблема больше не существовала. От его писем же у меня начинала болеть голова – столько в них было пафоса, сочувствия, тревоги, нежности, грубости. Я злился, главным образом потому, что не мог возразить тут же, и мне приходилось сочинять ответ, а на бумаге все, что я хотел сказать, превращалось в бесстрастный пустой текст. Сашка умел писать живо, ярко, я же строчил прописные истины, на деле не следуя им и не думая так, как хотел зачем-то показать. Сашка понимал мой неуклюжий слог и что-то там своим психологическим оком умудрялся разглядеть и даже ответить адекватно, но я же… А, ладно, теперь я звонил ему и выкладывал все как есть в своей манере.

      – Саня, я все-таки устроился на работу! – протараторил я на одном дыхании вместо приветствия.

      – А ты сомневался, что так будет? – В голосе его даже за сотни миль слышалась усмешка. – Я тебя подводил когда-нибудь?

      – Нет! Нет, что ты, но в жизни вечно всякие сюрпризы бывают. – Я был так рад, что, взяв примирительный тон, добавил: – А еще у меня теперь есть друг!

      – Вот это новость! – Сашка сник немного, но интерес из его голоса не пропал. – Продолжай.

      – Да, в общем-то, пока нечего рассказывать. Он так, стилист, волосами моими занимается, но профессионал, конечно, – я теперь вообще круто выгляжу!

      – Не сомневаюсь. – Сашка стал холоден. – Ты смотри там, поаккуратней с незнакомцами. Не спеши его в друзья записывать, а то мало ли что.

      – Ну что еще? – Я слегка огорчился: не может по-человечески порадоваться за меня. – Чего ты мне все омрачаешь?!

      – Я просто очень хорошо знаю тебя, Виталя, вот и все, не психуй. Я рад за тебя, правда.

      – Ты что считаешь… – я задохнулся в ярости, – продолжаешь считать меня подонком?!