Дрянь по характеру. Подростковая жизнь. Максим Евгеньевич Кравчук

но в интеллектуальной издательской системе Ridero

      Ей 15 лет, но она уже порхает, как бабочка. С первых дней своего существования она чувствовала триумф, победу. Родители видели в ней всё только хорошее. Она умна, красива, мила, она нравилась тем, кого сама видела. Она не скрывала свою любовь к себе. Она жила так, как считала нужным, ради себя.

      Хоть и была она для многих идеалом, но не для меня. Её губы были словно сочное красное яблоко. Они привлекали многих. Её глаза говорили: «Подойди и влюбись в меня». Все таяли от общения с ней… но не я.

      «Любовь слепа, и нас лишает глаз» – именно так я мог описать происходящее. Все вокруг не видели того, что скрывается за милым личиком. Я не параноик и не завидую ей, но меня терзало то, что она «пользуется» своим телом. Её называли и называют звёздочкой, но она не звезда, звезда у неё во лбу.

      Эта дрянь, она не умела любить, но умела управлять любовью других. Она знала, что нравится многим. Она не уводила у других, но завлекала парней, юных мальчишек, а потом бросала их со словами «не быть нам больше чем друзья». Вы скажите, что это её выбор, но от того я и пишу это, рассказываю её выбор, историю…

      С малых лет, когда наша героиня летала в облаках и игралась в куклы, родители её баловали, говорили, что она самая-самая. Это и дало начало её пути. Помимо неё в семье было ещё 2 дочки и сын, они были приёмные. Когда наша героиня спала и нежилась в постели, её сёстры и брат трудились, зарабатывали себе на жизнь. Родители замечали только родную дочь, остальные были для них как выбивание денег. Они были как рабы, как вещи. Нужно ли говорить, что героиня для них была нечто иное, как древний свиток, сохранившийся в ценности и сохранности до наших дней. Меньше всего их интересовала жизнь приёмышей. Будто их и не было, но доходы были.

      В первый год школы она сразу завоевала всех учителей, «Просто милашка». Ей легко давалась учёба, поэтому и училась всегда она на отлично. Все предметы она знала на зубок. Также она ходила в школу танцев, за счёт этого её фигура была словно древняя ваза, красива, фигуриста. Многие засматривались на неё, как на жертву, но не осознавали, что они сами стали ими, жертвами.

      Я познакомился с ней как раз на танцах. Это не были дискотеки, а именно школа, обучавшая всему мастерству танца, грации, осанки, движениям, которые могли достичь только те, которые не только танцевали физически, но и душой. Лично мои родители спорили, куда мне пойти: на танцы или на бокс. Можно понять, кто был за бокс, а кто за танцы. Первый год школы я ходил и туда, и туда. Но по душе мне была больше хореография. Я творческий человек, а не машина убийства. На тот момент я был ранимый и довольно чувствительный. Многое понимал и был добрым мальчишкой.