Я послушно протянула руку. Нох-рам-Лукуш сделал небольшой разрез вдоль вены, подставил изъятую неизвестно откуда прозрачную чашу и начал сцеживать. В моих ушах зазвенело, в глазах стало стремительно темнеть. Чьи-то сильные руки подхватили меня и удержали на месте, не давая упасть в обморок. Да, если во мне и есть гены вампира, то они какие-то неправильные! А в следующую секунду на мою голову обрушился мрак.
Я мчалась среди звезд и планет, рассекая Вселенную могучими перепончатыми крыльями. Что позади, что впереди – неважно. Есть только ощущение полета, оно пьянит, уносит прочь от сомнений, от тревог, от всего мелкого и несущественного. Вот я зашла на вираж, и передо мной раскрылась следующая галактика, настолько красивая, что от восхищения я замерла, и в ту же секунду неведомая сила подхватила меня и выплюнула наружу.
Очнувшись, я поняла, что прижата к сильной мужской груди.
– Как ты? – испуганно произнес Нох-рам-Лукуш, придерживая меня одной рукой и помогая присесть на стоящий у стены кожаный диван. Во второй его руке была чаша с моей кровью.
– Обряд уже завершен? – поинтересовалась я, окончательно приходя в себя.
– Нет, – мотнул головой родич (почему-то меня тянуло именно так назвать вампира), – я хотел, чтобы ты все видела. Да и процедура определения родства пройдет гораздо проще. Все-таки ты же у нее хозяйка, а следовательно, с тобой она особо спорить не должна. Возьми чашу и, когда я отойду от тебя на несколько шагов, спроси у своей крови, являюсь ли я твоим прапрадедушкой, и попроси это как-нибудь обозначить.
Я сделала в точности как он сказал, но кровь в чаше осталась неподвижной.
– Так ты ответишь на мой вопрос или нет? – прошипела я, тряхнув чашу.
И – о чудо! – кровь в ней свернулась в фигу! Это мне, что ли?! Своей хозяйке?!
– А если по-хорошему?
Вместо одного кукиша мне показали два. Ну что за кровь нынче пошла?! Совсем страх потеряла!
– Скормлю вампиру! – пригрозила я. Надо же хоть как-то приструнить прохвостку!
Кровинка дрогнула и, трансформировавшись в стрелку, указала на Нох-рам-Лукуша.
– Что? Ему скармливать? – не поняла я.
Кровь перегруппировалась в слово «Дура!». Повторила сие высказывание бегущей строкой несколько раз, чтобы я ясно поняла, кому данный «комплимент» адресован. Затем добавила: «Этот твой», – и снова указала на вампира. Нох-рам-Лукуш, уже все отлично сообразивший, счастливо засмеялся и, в два прыжка оказавшись рядом, сжал меня в объятиях. Я чуть чашу не выронила. Кажется, в процессе он умудрился даже поцеловать меня в макушку. Только я стала размышлять, показалось мне это или нет, как новообретенный дедушка чмокнул меня в темечко еще раз и с довольным видом отступил к портрету Дорваны. Я снова глянула в хрустальный сосуд. Кровь тут же отреагировала и трансформировалась в следующую строку:
«Слышь,