Вспыхнуло золотистое свечение, перед Торвальдсоном возник Безликий. Воздел руки, прошипел что-то на непонятном языке. Взоры магов скрестились, обоих окутали белые ореолы. Посыпались искры, вспыхнули маленькие молнии. Тугие потоки горячего воздуха промчались по площади. Сдули снег, ударили в окна домов. На площади воцарилась неразбериха. Над крышами взвилось облако снежной пыли, во мгле вспыхнуло пламя. Послышались скрежет, шипение, испуганные крики. Пришлые воины и стражи Порт-Дола попрятались за домами. Иные пытались сражаться. Но ветер мешал, разбрасывал дерущихся.
Предводитель отряда спешился, бросил поводья оруженосцу. Прорычал заклятие, выстроил щит из голубоватого пламени. Но едва приблизился на десяток шагов, заклятие сломалось. Пламя разбилось на отдельные языки, мигнуло и потухло. Ветер оттолкнул, хлестнул по доспехам ледяным кнутом. Раздался скрип, на толстом металле появились глубокие царапины. Сапоги заскользили по мостовой, воина буквально отшвырнуло прочь. Вард вновь выпалил заклятие. Но, оставшись на безопасном расстоянии, принялся кружить вокруг чародеев…
Опыт и сила быстро решили исход поединка. Светлый ореол вокруг Ривера стал ярче, налился золотистым. Толстые ветвистые молнии ударили в настоятеля. Изорвали мантию, подожгли одежду, волосы. Потом раздался душераздирающий вопль, и Торвальдсон исчез в ослепительной вспышке. Но тут же возник опять. Теперь служитель едва ли походил на того благообразного и чистенького мага, который явился на суд. Одежда превратилась в тлеющие лохмотья. Кожа местами покрылась волдырями, иссеклась глубокими царапинами. Лицо – яростная кровавая маска. Бьярни кричал, дрожал, пошатывался. Но не сдавался… боролся до последнего.
Площадь затянуло снежным облаком. В серебристой мгле метались тени, рождались вспышки. Грохот, лязг и шипение перекрыли шепот морских волн. Пожалуй, только позабытый на какое-то время послушник ощутил приближение иной угрозы…
В храме даже никчемные уборщики и слуги медитировали по многу часов, развивали способность чувствовать чужую магию. И теперь сквозь привычные ощущения пробивалось нечто тревожное. Словно океанская волна где-то далеко в море набирала ход. Увеличивалась, превращалась в могучий штормовой вал. Могучая, слепая и грозная стихия. Толчок в подсознании… еще один. Птиц видел почти наяву… чувствовал, как волшебство служителей продавливает и без того тонкую оболочку Мироздания. И понимал – слишком многое вело к катастрофе. Соседство с Проклятым лесом, общий энергетический фон, частые экзекуции еретиков и грешников подточили тонкие оболочки.
Страх прокрался в душу. Заставил сердце биться быстрее, ударил по нервам и привел в чувство. Ирн захрипел, окинул взором площадь. И сразу понял, что был без сознания всего несколько минут. По коже побежали мурашки, волосы встали дыбом. Послушник повертел головой в надежде отыскать опасность. Но нет, лишь десятки городских крыш, дымы, городская стена, птицы… Птицы! Высоко в небе кружилась стая чаек, слышались тревожные