Ангелика (она же – Исидора Монтехо) – ведьма; узница замка Форментера
Консуэло де Ампаро – испанская графиня; почтенная вдова; владелица замка Аранхуэс
Лоренсо де Канталехо – испанский гранд; родной брат Консуэло; член ордена Алькантара, обосновавшегося в крепости Валенсия-де-Алькантара (на границе Кастилии и Португалии), принадлежавшей некогда ордену тамплиеров
Фернандо де Нойя – архиепископ Королевства Кастилия; магистр ордена «Второе пришествие»
Санчо де Ледесма – архиепископ, преемник Фернандо де Нойя
Себастьян дель Марэнтос – секретарь Санчо де Ледесмы, иезуат
Капитан Хулио Алабесте – командир личной гвардии Санчо де Ледесмы
Томмазо Парентучелли – понтифик, папа римский Николай V
Антонио дель Форто – генерал ордена иезуатов
Сальвадор де Антекера – алькад (мэр) города Талавера
Алехандро де Антекера – племянник Сальвадора де Антекера; личный телохранитель Фернандо де Нойя; позднее – альгвазил (представитель закона) города Талавера
Изабелла де Антекера – мать альгвазила
Родриго Бахес – помощник альгвазила; друг юности
Луис де Сория – гранд; влиятельный рехидор (член городского совета) города Талавера
Бланка де Сория – жена Луиса; бывшая возлюбленная альгвазила
Отец Доминго – главный инквизитор Талаверы; религиозный фанатик, ратующий за чистоту испанской крови
Мигель де Альмасан – гранд; рехидор Талаверы
Катарина де Альмасан – супруга Мигеля
Филипп Артамада – алхимик, одержимый идеей создания гомункула
Марко Мачерата – алхимик; итальянец
Хосе Калидо – торговец, поддерживающий связи с контрабандистами; преданный Валери Сконци человек
Альваро де Луна – гранд; фаворит короля Хуана II[2]; тайный любовник королевы Марии Арагонской Рехидоры (члены городского совета):
Мануэль де Ранфильеро
Антонио де Саграрес
Пабло де Монфорте
Хесус де Каламбриа
Моему мужу – с благодарностью за бесконечное терпение, поддержку и ценные советы
Часть 1. Наваждение
Глава 1
Ранняя весна 1447 года. Замок Дешан. Франция
Графиня д’Аржиньи, в девичестве Жанна д’Арк де Дешан, металась в послеродовой горячке. От нестерпимого жара и большой потери крови она слабела прямо на глазах.
Новорожденная девочка, похожая на сморщенный прошлогодний листочек, издала при появлении на свет не привычный для уха повитухи громкий крик, а что-то вроде мышиного писка. Опытная повитуха горестно вздохнула: вряд ли малышке суждено прожить и пару дней.
Шарль, граф де Кастельмар Дешан д’Аржиньи, пребывал в полном отчаянии – умирала его любимая Жанна! Женщина, с которой он прожил двадцать лет! Мать его троих детей – удачно вышедшей замуж и блиставшей теперь своей красотой в Париже Екатерины, сына Франсуа и младшей дочурки Констанции!
Граф несколько раз заходил в спальню жены. При виде «сморщенного листка» он ужаснулся и пришел в смятение, ибо хорошо помнил, как выглядели, едва народившись, его старшие дети. Екатерина, например, еще даже не открыв глазки, уже настойчиво высовывала маленький розовый язычок в поисках материнского соска и впоследствии всегда отличалась великолепным аппетитом, отменным здоровьем и неуемной энергией. Франсуа, помнится, тоже родился на редкость здоровым и упитанным крепышом…
Младшенькая же, Констанция, родилась хоть и крошечной, но гладенькой и складной. Шарль тогда сразу сказал, что малышка вырастет такой же красивой, как мать. И не ошибся: девочка унаследовала все черты прекрасной Жанны! Недавно Констанции исполнилось всего десять лет, но в замке только и говорили: пройдет еще три-четыре года, и девочка способна будет свести с ума любого мужчину! Будь то сын соседа-барона или сам дофин Франции.
…Примерно час назад Шарль снова посетил ложе роженицы. Жанна посмотрела на мужа затуманенным взором, не в силах произнести ни слова. Он опустился на колени и нежно и трепетно прикоснулся губами к ее влажной руке.
– Все будет хорошо… Ты непременно поправишься… – прошептал Шарль, стараясь приободрить жену.
С трудом расцепив горячечные губы, Жанна ответила:
– Нет, дорогой… Я умираю… Силы покидают меня…
Граф прильнул щекой к руке жены и… разрыдался.
– Не плачь, Шарль. Мы прожили с тобой в любви двадцать лет, и, наверное, Господь решил, что этого достаточно… Позови детей. Я хочу проститься с ними. И… исповедаться.
Поднявшись с колен, Шарль