Над плечами одетых в посеревшие тулупы городовых стрельцов, в такт шагам лошадей мерно покачиваются стволы пищалей. Их отправили для сопровождения посольства и защиты от лесных воров. Равнодушные взгляды скользят по густо заросшему деревьями-великанами заснеженному лесу. Позади конников тянется длинная колонна саней. Покрытые инеем кони, запряженные в первую повозку, плетутся неторопливой дорожной рысцой. Порывы ветра скидывают противную снежную пыль с ветвей на крыши саней. Она на лету исчезает в дыму, струящемся из трубы. Кучер на козлах надвинул высокий колпак подальше на брови, взмахнул кнутом. Раздался сухой щелчок.
– Балуй, нечистый дух!
Сидевший рядом солдат с карабином на коленях безучастно глянул на лошадь и отвернулся к лесу. Сменят его лишь через полчаса.
Александр Петелин расположился на задней скамейке. На улице мороз, а в экипаже тепло и уютно. Только тесно. Чего только не напихали! Не повернешься от многочисленных ящиков с инструментом, посевным материалом и припасами. Изредка экипаж потряхивает на невидимых под снегом кочках. Мощные стволы проплывают мимо. Шуршат, задевают за верх возка усыпанные колкими зелеными иголками ветки. Боевой брат, прошедший вместе с молодым офицером джунгарский поход, сержант Тихонов, сидит рядом, разглядывает давно надоевшие виды зимнего леса. Напротив главный посол, Рожковский Петр Семенович, коротая время, уперся взглядом в книгу. Изредка его рука протягивалась к лежащей на откидном столике тарелке с солеными сухариками. Сдобный хлебный запах, по которому попаданцы успели соскучится за лето, плывет по экипажу, заставляя сглатывать голодную слюну. Молодой офицер вспоминает, одно только и оставалось: вспоминать… Заканчивался второй месяц трудного пути. Караван с посольством попаданцев подъезжал к Нижнему Новгороду. Пара недель пути и вступят в Москву. Первоначальные опасения насчет того, как встретят посольство провинциальные власти, слава богу, не оправдались. Опасная грамота от царей Ивана и Петра сработала как надо. Только на границе попался воевода, слишком то ли глупый, то ли излишне жадный. Слава богу, что обошлось без стрельбы! Тогда Александр с трудом подавил желание разрядить пистолет в глупую боярскую рожу. Он усмехнулся воспоминаниям…
***
Воевода Дмитрий Андреевич, пригорюнясь, укоризненно смотрел на сидевших на противоположном