Самолет ухнул в воздушную яму, и Бондарев болезненно поморщился: не накаркать бы. Как и большинство людей, профессии которых связаны с риском для жизни, начальник оперативного отдела «Вымпела» был суеверен. Но вот самолет вынырнул из нависших над городом грозовых облаков и, заложив круг, пошел на посадку. С утробным гулом выдвинулись из брюха транспортника широкие шасси, и спустя несколько минут самолет резво побежал по бетону. В нарушение летных инструкций генерал Углов поднялся со своего места и выглянул в бортовой иллюминатор, на котором растекались капли дождя.
– Если до темноты гроза не прекратится, придется сидеть в Моздоке до утра, – недовольно заметил он и с еще большим раздражением закончил: – А времени на согласование действий с местными службами остается катастрофически мало.
Бондарев промолчал, так как справедливое замечание генерала не требовало ответа.
«Вымпел» готов был вылететь в Чечню еще утром. Но всю первую половину дня пришлось потратить на процедуру освобождения исламского террориста. Углов негодовал: выпускать из тюрьмы убийцу и международного террориста уже само по себе аморально и противозаконно, но мы закрываем на это глаза, зато требуем, чтобы прокурор изменил террористу меру пресечения в виде ареста на подписку о невыезде! Какой невыезд, если мы сами переправим его в Чечню?! Однако на Генеральную прокуратуру доводы командира «Вымпела» не произвели впечатления. И конвой, состоящий целиком из офицеров «Вымпела», забрал Ахмеда аль-Рубеи из следственного изолятора ФСБ только после оформления необходимых документов и соблюдения всех бюрократических формальностей. В результате стоящий наготове десантно-транспортный самолет вылетел в Моздок только в пятом часу вечера. И вот сейчас погода грозила окончательно сорвать график переброски антитеррористического подразделения и конвоируемого террориста в Чечню.
Свернув на рулежную дорожку, самолет наконец остановился на отведенном ему месте. Сейчас же распахнулись створки погрузочно-загрузочного люка. Все находящиеся на борту «вымпеловцы» обернулись к своему командиру.
– Часовые на поле. Остальным оставаться на месте, – распорядился Углов и, двигаясь между скамьями, на которых сидели его бойцы, направился к выходу.
С задних рядов поднялись двое офицеров, назначенные в караул еще перед вылетом из Москвы, и, опередив генерала, выбежали из самолета. Им, как и Углову, пришлось миновать транспортный отсек, где находились прикованный наручниками к скамье террорист и двое конвоирующих его офицеров. Весь двухчасовой перелет из Москвы Ахмед аль-Рубеи просидел молча, но, когда мимо проходил Углов, подал голос:
– Судя