Пристальный взгляд багровых глаз вызвал еще больший ужас, чем обычно.
– Я?!
– Ты, – кивнул упырь.
– Но как?! Я же маленькая.
В красках вообразив себе мышь в приемной, я поняла, что это слишком сюрреалистическая картина.
Король Нежити подошел к нам, аккуратно взял меня в руки и, подняв на уровень глаз, лучезарно улыбнулся.
– А сейчас мы пойдем делать тебя большой.
Большая мышь в приемной – это еще страньше, чем маленькая.
– А может не нада?
Ответила навь.
– Нада мыша, нада!
И мы пошли.
Шли-шли… достигли медицинского крыла, и возле дверей упырь попросил Таль где-нибудь погулять. Навь попыталась было возмутиться на тему того, что она не собирается пропускать такое развлечение, но упырь так на нее посмотрел… В общем псинка удалилась, подволакивая лапы, оглядываясь и всеми силами демонстрируя, как она страдает от такой несправедливости.
Мы зашла в лазарет. Навстречу выбежала дриада и затараторила:
– О, господин ректор, а я как раз собиралась посылать вам отчет!
– Давайте устно, – содрогнулся при слове отчет Сибэль.
– Как скажете, – слегка растерянно отозвалась женщина и уже собранным, деловым тоном продолжила. – Как понимаю, вас интересуют эльфийки, потому как в остальном ничего стоящего внимания не происходило.
– Верно.
Сибэль жестом пропустил доктора вперед, и они неторопливо пошли вперед по больничному коридору.
– Итак. После ряда тестов я могу заключить, что в телах отсутствует не только сознание, но и то, что называется душой. Магия, как известно, составляющая не только физического тела, но и души. Сейчас каналы энергии пусты.
– Значит можно исключить травмы. Сознание не угасло, оно… перенеслось. Так?
– Да! Осталось понять куда.
Упырь с иронией покосился в мою сторону, и я стыдливо спрятала нос за лапками. Ох уж эти рефлексы!
Некро-эльф с дриадой продолжали обсуждать мое тяжелое состояние, при том сыпали такими терминами, что я сдалась и абстрагировалась от разговора буквально через пару минут.
Интерес к происходящему ко мне вернулся уже в палате.
Когда ректор вежливо выпроводил из комнаты лекаря, и мы вновь остались наедине. Он, я и мое тело.
Упырь посадил меня на высокую тумбочку в ногах кровати, а сам подошел ближе к изголовью. Несколько секунд пристально смотрел на безмятежное лицо, а после наклонился и потянул за цепочку, видневшуюся из-за ворота больничной сорочки.
Я машинально потянулась лапами к шее, которая как ни странно, ощутила это легкое прикосновение. Именно в этот момент Сибэль бросил на меня беглый взгляд и, усмехнувшись, спросил:
– Ощущается? Никогда не пробовал сам, но говорили, что это необычно.
– Навязчивые идеи – это плохо, – прокомментировала не собирающаяся признаваться я. – Даже для высшей нежити.
– Это уже становится не смешной шуткой,