Тем временем Кленнен и Флинд затаскивали громадную бутыль через дверцу в задке повозки. Это потребовало немалых усилий, а когда бутыль наконец была погружена, то заняла очень много места. Олоб так вскинул голову, что чуть не коснулся ушами спины, пытаясь выказать свое глубокое неодобрение.
– Ты взял плату вином? – спросила Линайна.
– Можно ли придумать лучшую? – отозвался Кленнен. – Милая моя, на Севере ведь будет только пиво! Радуйся удаче. Мы начнем ее сегодня вечером, хорошо? Или ты предпочтешь подождать, когда мы поедем через Маркинд?
– О… Сегодня вечером, – сказала Линайна, чуть улыбнувшись.
Кленнен закрыл дверцу, помахал Флинду – и они двинулись в путь. Олоб устроил настоящее представление, трогая повозку с места. Брид стало очень его жалко: бедняга, так надрывается под тяжестью новой ноши! Но все знали, что повозка так хорошо подвешена и смазана, что Олоб почти не почувствовал разницы. Дагнер, не церемонясь, вытянул конька кнутом.
– Какая ленивая лошадь! – воскликнул пассажир.
– Ленивые часто оказываются самыми умными, – сказал Кленнен.
Пассажир, поняв, что его осадили, уткнулся подбородком в колени и шумно вздохнул. Брид и Морил по очереди смотрели на него через край повозки. Он был моложе Дагнера, но одного с ним роста и более крепкого сложения. И выглядел он интереснее Дагнера из-за странного сочетания темного и светлого: светлая грива волос прямо как у льва, только более растрепанная, а глаза – светлые, голубовато-зеленые. Но брови у него были густые и черные, а кожа – очень смуглая. Нос напоминал орлиный клюв. И парень по-прежнему хмурился, так что брат и сестра решили, что причина его недовольства не в одной только жаре.
– Может, у него умирает дед и за ним послали, а он не хотел ехать, – предположила Брид.
Морилу не хотелось прояснять причины. Зачем, ведь и так хорошо. Он только надеялся, что пассажир не станет вымещать свое раздражение на них.
Проехав пару миль, Кленнен сказал:
– Мы не слышали твоего имени, парень.
Я всегда считаю, что имя говорит о многом. Какое оно?
– Киалан, – ответил пассажир.
– И все? Что-то слишком короткое, – заметил Кленнен.
– А чего ты от меня хочешь? Уж какое есть! – запротестовал пассажир.
– Мне нравятся длинные имена, – объяснил Кленнен. – Кленнен, по мне, тоже слишком короткое имя. И у Линайны – моей жены – тоже слишком короткое. А вот у всех моих детей хорошие просторные имена, потому что их я выбирал сам. Парень, который держит вожжи, – это Дастгандлен Хандагнер, моя дочь – Ценнорет Маналиабрид, а тот рыжик – Осфамерон Танаморил.
Морил