Стихотворения. Александр Петрушкин

мой щенок,

      сопровождай нас в вечность,

      которая иголка февраля

      во времени красивой колыбели,

      чтоб вычерпать из смерти, как вода

      в себя теперь исчерпывает небо,

      зверей прозрачных и щенков своих

      и за руку ведёт, и молоко психеи,

      как бабочка, в губах у них дрожит.

      «Блаженны тишина и слепота…»

      Блаженны тишина и слепота,

      в которых свет скрипит, как темнота:

      косноязычно, замкнуто, в кукушке,

      как будто достаёт из бега сушки

      его отсутствия, которым так тверда.

      А всё – молчание и даже наши песни,

      в которые обёрнуто оно,

      когда хоть растворись, а хоть исчезни,

      как зимнее и мокрое окно

      посередине языковой бездны,

      в которой так светло, что мне темно.

      Блаженны онемевшие сейчас —

      как стрелки у часов незаведённых,

      они взрываются за словом в снегирях,

      и падают на свет несотворённый.

      [Остров]

      Андрею Таврову

      Обмелели холмы или мельницы их

      свет занёс по окружность зрачков лошадиных —

      и лежит в земном мясе, один на троих

      холм врастающий в небо на пчёлах недлинных,

      и свободно вращаются в нём жернова,

      холм крошится в муку, что поднимется к верху

      и мерцает, как речи живой голова,

      и кроится тоской лошадиной по бегу,

      он плывёт, как плоды в животах у реки,

      что откроются медленней женщин, не сразу,