– Да нет уж, спасибо, у меня, наверное, для такого серьезного дела нет призвания, а самое главное – времени. У меня вот как раз сильные перебои с духовной жизнью, потому что мне платят зарплату, к сожалению, не за поток ощущений, образов и мыслей, которые могут мне открыться в джазе. Так что хотел бы спросить…
– Весь к вашим услугам!
– Сколько стоит у фарцовщика такая пластинка?
Борис обаятельно улыбнулся:
– Диск «запиленный» или новый?
– Новый.
– От ста до двухсот рубликов.
Это он точно сказал, я ведь и без него знаю цены: немало мне пришлось повозиться с делами фарцовщиков.
– Вот смотрю я на ваш стереофоник, иконы, на ваши диски и на вас самого, Чебаков, и является моим очам зрелище модного молодого человека, который весь из себя расклешенно-приталенный, в рубахе «суперральф» – ворот на четыре удара, в джинсовом костюме, да не в каком-нибудь там «запальном», а в самом что ни на есть фирмовом «вранглере», с золотыми «зипами».
– «Левис-коттон», – спокойно поправил меня Чебаков. – Можете добавить еще вайтовые траузера с задвигалами[1].
– Ну, «левис-коттон», не будем мелочными. И сами вы есть такой отстраненный от нашей ничтожной людской суеты, весь в высокой духовной жизни, что мною невольно овладевает зависть: мне ведь всегда хотелось быть похожим на таких замечательных людей. Но вот скребется во мне один гаденький вопросик и все это распрекрасное ощущение портит…
– С каких, мол, шишей?.. – усмехнулся Борис.
– Ага! Совершенно точно! Вы уж помогите мне, а то уйду я от вас, не спросив по застенчивости, и окажется, что я свое счастье проморгал – мог бы и сам во «вранглер» одеться и диски по две сотни покупать. Иначе беда прямо – у меня-то зарплата вашей побольше, а пластинки только с Ивом Монтаном покупаю.
– Конечно, научу, – готовно согласился Чебаков. – Чтобы разбогатеть, надо всегда помнить о трех вещах. Первое – бережливость. Второе – бережливость к сбереженному. Третье – бережливость к бережливо сбереженному. Вот и все.
Молодец парень! Нахал. Дерзкий. Видимо, ему удалось сорвать приличный куш, он на время «завязал», и наглость его – от ощущения сиюминутной безопасности. Ну и конечно, он от природы болтун: есть такие мужики-краснобаи, для которых молчание – каторга, и пускай с риском для головы, а удержаться от трепотни-выпендривания он не может.
– …а когда живет человек красиво, в честном достатке, то у других это в глазах сразу троится. Как говорил наш бывший участковый Поздняков, «живешь не по средствам получаемой зарплаты»!
– А почему «бывший»? – быстро спросил я.
Чебаков задержался с ответом всего на мгновение, но