– Я, отец, мастер по нечисти. – Послушник не отвел взгляда.
– Маааастер? – переспросил волхв, расширив глаз, а потом ехидно захихикал. – А ты веселый!
– Ты давай говори, что про оборотня знаешь!
– А ты что знаешь?
– Пока немного. Но сдается мне, что без твоего участия не обошлось.
– Дурень ты потому что, – досадливо сплюнул старик. – Уходи. А лучше – уезжай, пока цел.
– Ты меня, никак, пугать вздумал, дед?
Волхв подошел к истукану, погрел руки над огнем, приложил их к статуе и замер, закрыв глаза. Арсентию показалось, что воздух вокруг старика слегка затрепетал.
– Всё, закончен наш разговор. – Дед развернулся и скрылся в темноте храма. Послушник бросился за ним, открыл нараспашку дверь – и неведомая сила шибанула в грудь так, что он отлетел на несколько шагов назад и больно ударился спиной о ствол дерева.
Всело они вернулись в сумерках. Всю дорогу Арсентий обдумывал то, что узнал. Кто же тот светлоголовый, про которого говорил мальчишка? Как ни крути, других подсказок нет. Получается, что тот, кто убил – «забрал в Ирий» – пастуха Егоршу, и есть неизвестный злодей. Но кто?
Купец Жигун незадолго до того приехал с торга. Вполне мог уже с проклятием приехать, а потом, после смерти, встать уже в виде твари – бывали и такие случаи. На похоронах Егорши его, правда, не видели. Но вряд ли он стал бы показываться всем – а вот Миклоши ему бояться незачем.
– А ты не помнишь, какого цвета волосы были у Жигуна? – обернулся Арсентий к батюшке.
– Помню. Русые, седых много.
Ага, и тут сходится. Далее – кузнец Местята с льняными волосами. Крестик не носит – это, конечно, ничего не означает, погост вон около церкви расположен, значит, крест волколюда не пугает, древнее его сила. А вот то, что кузнец серебро в руки не берет, примета вернее. И, конечно, волхв. Волосы седые, с безбожными силами знается. Опять же, ворон, которого неизвестный показывал Миклоше – у старика на истукане сидела именно такая птица, да и всем известно, что волхвы ручных воронов любят. И про Ирий мальчик упоминал – а это прямое указание на деда, уж кому говорить о языческом рае, как не ему. Получается, он наиболее вероятный волколюд. И самый опасный.
– Ты, святой отец, запрись-ка сегодня в церкви понадежнее, – посоветовал брат Арсентий, когда они подошли к погосту. – Ночь непростая предстоит.
– Угу. – Батюшка продолжил идти рядом.
– Ты это чего? – удивился послушник.
– Хочешь сказать, что мою паству там резать будут, а я в церкви укроюсь?
– И чем ты поможешь? В бой пойдешь?
– Если надо, пойду.
Арсентий задумчиво посмотрел на него, потом пожал плечами и пошел дальше.
– Значит так, хоробры. – Арсентий, сменивший рясу на темную стеганку из грубой ткани, осмотрел стоящих перед ним парней. – Если хотите дожить до утра, делать только то, что я велю. Это понятно?
Парни недоуменно переглядывались