Когда Ван вошел в дом, бойцы уже неуклюже устраняли последствия погрома. Кто-то приколачивал обратно оконные рамы, забивал выбитые окна фанерой. “Молодые” уже принесли со стройки новую дверь. Васичкин понуро сидел с кружкой самогона в руке. Внезапно в комнату строевым шагом вошел старослужащий Коняхин и, остановившись по стойке “смирно”, отрапортовал:
– Товарищ лейтенант! Группа специального назначения боевую задачу выполнила. Захвачено семеро бандитов, из них одна женщина. Изъято два ствола огнестрельного оружия, ножи. Так же конфискованы три мешка маковой соломки, деньги и краденные ценности. Потери группы – трое контужено и двое порезано осколками стекла.
Коняхин потеплел лицом и подвел к лейтенанту китайца:
– А это товарищ Ван. Очень помог нам при задержании.
Лейтенант посмотрел на маленького китайца, виновато улыбнулся, икнул и скомандовал:
– Смирно! Налить товарищу Ване.
С утра к старикам заявились рабочие со стройки, и попытались вернуть назад дверь. Ван потратил на переговоры десять минут и весь свой запас русских ругательств. Последним аргументом в споре стала зелененькая бумажка с портретом американского президента.
В этот день на стройке не был положен ни один новый кирпич. Зато у Кондрата Петровича была утеплена веранда, вставлены новые окна, и пристроен сарай для коз. Ван тщательно следил за рабочими, и под его руководством они за день сделали больше, чем построили бы за месяц, предоставленные сами себе.
На этом мы оставляем Вана, а если Вы хотите узнать, что произошло дальше с его другом Ли, то прочитайте следующую главу.
Глава пятая
Белкин и Синицин ведут Ли Шена в ресторан. Белкин получает просветление. Синицин встречает старого знакомого. Ли Шен начинает понимать, чего от него хотят.
Ли провел прекрасную ночь в просторной квартире на окраине Москвы, куда его привезли Синицин с Белкиным. Квартира принадлежала одному из их учеников, Александру Фионину. Фионин был очень вежлив, сговорчив, а кроме того, ему было очень лестно, что высокий китайский гость поживет в его квартире. После бодрящего утреннего душа Ли Шен чувствовал себя посвежевшим и полностью отдохнувшим от долгого перелета. Он еще не вполне понимал, как ему вести себя с русскими, как вернуть вещи, которые по ошибке попали к Ван Шену, но он надеялся, что Ван скоро появится, и ситуация разъяснится. Однако утром к нему снова пришли русские и начали долгий и непонятный разговор.
Фионин немного знал английский, на котором Ли довольно прилично разговаривал. Но удивительный акцент китайца был настолько непривычен для русского уха, что Фионин часто становился в тупик. В этих случаях в разговор вклинивался Синицин, и начинал объясняться на смеси русского с неправильным японским. Ли однажды был в Японии и немного понимал по-японски, но варварское построение фраз было ему совершенно непонятно.
– Чайна будзицу сэнсэй, а уж мы поможем! – толковал