Молитва длится на удивление долго, пронзительно долго, а когда она заканчивается, я удивлена тем, что мне приходится что-то отдавать: мои перчатки, носовой платок и молитвенник. Фрейлины должны подготовить меня к последнему выходу, чтобы я могла появиться там с королевским достоинством. Они снимают с меня мой черный плащ, отороченный тесьмой, и воротник.
Внезапно время ринулось вперед, и мне на ум стали приходить вещи, которые я хотела бы сделать, или сказать, или непременно увидеть перед концом. Я уверена, что должна произнести какие-то прощальные слова, воскресить в памяти какие-то моменты, но все стало происходить как-то лихорадочно быстро.
Я встаю на колени. До меня доносится ровный голос брата Фекенхема. На голову мне надевают мешок еще до того, как я успеваю посмотреть на чаек.
– Что мне делать? Где плаха, куда мне идти? – кричу я в панике, но тут кто-то берет меня за руку и ведет вперед, к чему-то большому, шершавому и округлому, и я принимаю неизбежность происходящего. Это действительно материальный мир, а плаха – самый материальный предмет, к которому я прикасалась. Я сжимаю на ней свои пальцы, ощущая древесину. Я должна положить на нее голову. Оказывается, мешок уже намок от слез, текущих из-под закрытых век. Должно быть, я плачу уже давно. Хорошо, что этого никто не видит. И что бы ни произошло дальше, я знаю, что это – не настоящая смерть, потому что я не умру никогда.
Книга II
Катерина
Замок Бейнардс, Лондон.
Весна 1554 года
«Отправляю тебе, добрая сестра Катерина, книгу, которая, хоть и не украшена золотым тиснением, содержит в себе сокровища, дороже драгоценных камней. Именно эта книга, о сестра, в которой записан Закон Божий, Его Заветы и Его воля, которую Он открыл нам, недостойным, и приведет тебя по пути вечной радости. И если ты раскроешь разум свой для нее и прочтешь, и с чистым сердцем станешь следовать ее слову, то она подарит тебе бессмертие и нескончаемую радость.
Она научит тебя жить и умирать, подарит тебе больше, чем печальное наследие отца земного, и это сокровище не отнимет у тебя ни один завистник, и не истребит никакой мор…
А когда придет время твоей смерти, возрадуйся ей, как радуюсь я сейчас, потому что я буду избавлена от страданий и вознесусь в мир лучший и, потеряв жизнь смертную, обрету вечное блаженство.
Прощай, добрая сестра, доверяйся только Господу нашему, кто никогда не подведет и всегда пребудет с тобою.
С растущим неверием я читаю эту проповедь, единственное прощальное слово от моей старшей сестры. Я перечитываю эти слова снова и снова, с каждым разом испытывая все больший гнев. Совершенно не понимаю, что она хотела, чтобы я сделала с этим ее дурацким письмом? Чего она хотела им добиться? Нет, если бы это я должна была умереть, то ни за что бы не написала такого письма малышке