– От главной двери налево, – прошептала Сталь, выкрутив последний шуруп и подняв решетку.
– Так. Иди.
Домино вбежала в одну из кабинок и быстро влезла в приготовленную для нее сменную одежду. Когда она вышла через пару минут, на ней были короткие шортики, футболка и кроссовки. Все остальное было спрятано в маленьком красном нейлоновом рюкзачке, небрежно повешенном на одно плечо. Она на минутку остановилась у зеркала – расчесать каштановые волосы и стереть мокрым бумажным полотенцем румяна и красную помаду. Потом Домино вынула контактные линзы коричневого цвета. Вновь на нее смотрели из зеркала ее собственные, знакомые серо-голубые глаза.
Она оказалась в мезонине, выходящем в вестибюль, полный людей: снующих сотрудников отеля, обеспокоенных постояльцев и копов, которые, как заведенные, шныряли к месту преступления и обратно.
Домино, как ни в чем не бывало, прошла через холл, словно она одна из постояльцев, и ей предстоит совершить в городе покупки или посмотреть достопримечательности. Выйдя из отеля, она повернула налево, и, не успела ступить и шага, как в наушнике прозвучал голос Рено:
– На углу направо, Домино. Пройдешь полквартала до переулка, где кафе «Starbucks». Мы подберем тебя там.
Глава четвертая
– Так, господин сенатор, не мешало бы поменять очки. А еще подкрасить волосы, придать им оттенок потемнее и с каким-нибудь переливом.
Сенатор Терренс Барроус нанял имиджмейкера задолго до того, как решил баллотироваться в президенты, поэтому теперь ему необходимы были лишь кое-какие штрихи для того, чтобы выглядеть наиболее фотогенично. Пересаженные волосы, густые, каштановые, отлично лежали; глубокий пилинг устранил следы хронических угрей на лице, а все его костюмы были пошиты на заказ.
– Сегодня утром позвони моей помощнице, – сказал он имиджмейкеру, – и пусть назначит все встречи. Спасибо, Сет.
Когда тот повесил трубку, Терренс потянулся к пульту и включил CNN. Он хотел посмотреть их сюжет об электроэнергетике, потому что давал для него интервью. И хотя все остальные сотрудники уже разошлись по домам, он все еще сидел в своем кабинете, на Капитолийском холме, заканчивая с невыясненными вопросами.
Когда CNN прервали обычное вещание срочным выпуском новостей, где говорилось об убийстве Гирреро, Терренс прибавил громкость, но не придал сюжету особого внимания.
Только когда два часа спустя ему позвонил глава ОЭН, Монтгомери Пирс, застав сенатора отмокающим в ванне, Терренс понял, в какой мере вся его дальнейшая политическая карьера зависела от «неудачи» Гирреро.
Он уже начинал расстраиваться из-за того, как возрастали запросы ОЭН. Джоан Грант, еще один представитель руководства Организации, звонила ему на прошлой неделе, ей нужна была важная информация о предстоящем визите китайской дипломатической делегации.
– У меня пока нет информации по Китаю, – сказал он Пирсу, сразу после того, как представился, – это займет какое-то время.
– Я,