– А я им сама всем так и говорю. И доктору Фомину. На каждом приеме. – Лия чмокнула холодную бабушкину щеку. Так привыкла наблюдать за зимой только из окна, что странно было ощутить ее холод губами. – Дед, ты как?
Дед тоже напрягся, но не оттого, что не увидел лосин. Старался не разрыдаться. Ох уж эта дедова сентиментальность…
– Да ладно тебе. – Лия повисла у него шее, прижалась к колючему и влажноватому от мокрого снега пальто. – Все ж нормально.
Он стиснул ее в объятиях, содрогаясь от полукашля-полурыдания. Пахнуло табачным дымом. Опять закурил. Небось прячется от бабушки в гараже, дымит, а потом трет руки керосином, чтобы перебить запах…
– Лиш, поехали домой, а? – шептал он. – Ну хватит уже. Ну доказала, что хотела. Поехали, а?
– Что ты там ее уговариваешь? – Бабушка деловито хмыкнула. – Взрослая она, куда деваться. Совершеннолетняя уже. Хочется человеку себе болезней выдумать? Хочется ничего не делать и в больничный потолок плевать? Пусть.
– Ба… – Радость от встречи осыпалась мелкой пылью. – Не надо…
– Да нет, ты делай что хочешь. Тебе же на других наплевать? Внимания тебе мало, наверное, было, да? Давай насобирай диагнозов. Шизофрения там, депрессия. Пусть пишут, не стесняются. Только вечно они тебя тут на казенных харчах не продержат. Опомнишься, но поздно! Ни образования, ни работы. И клеймо на всю жизнь.
– Ба, нет ничего такого…
– А я вот знаешь что? Я пойду к врачу твоему, и пусть он мне все скажет. Как есть. Чего он тебя тут держит. Может, тебе просто отдохнуть надо? Хотя непонятно, где ты так устала. Мы вон с дедом по сорок лет на двух работах – и ничего. Но ты отдыхай.
– Иди. – Лия равнодушно кивнула на дверь, и Валентина Михайловна слегка опешила от неожиданности. – Ну, чего ты? Иди спроси, какие я себе диагнозы выбила.
– И пойду! – Женщина упрямо всучила мужу пальто и двинулась к лестнице.
– А ты уверена? – озадаченно спросил дед.
– Если ее и пустят, то Фомин ничего даже обсуждать не станет. Пойдем, там диванчик есть.
Лия увлекла деда в широкий коридор, где в это время было тише всего, и усадила рядом с собой.
– А там кто? – Дед вытянул шею, пытаясь разглядеть кого-то у Лии за спиной.
Лия обернулась: из дальнего окна торчали жуткого вида ноги.
– А, это так. Бомж местный, Ржевский.
– Правда его фамилия?
– Не знаю, но ржет громко. Он тут каждую зиму торчит, а вот сейчас цикл на сигареты выменивает. Ну, циклодол. У нариков.
– Да что ж это, Лий! – Дед насупился. – И ты так спокойно… Может, позвать кого?
– А толку? Всех окон от него не позапираешь.
– Ладно, – вздохнул дед и сосредоточенно посмотрел на Лию. – Давай домой, а? Если надо, будешь сюда ездить хоть каждый день. Но не дело так… Как будто мы тебя