– Не буду, – пообещал Горелов.
Он готов был послушать этого невольного, неожиданного приятеля по их общему несчастью. Может, он хоть какую-то идейку ему подбросит. У самого Горелова уже плавилось все в голове от несуразности версий и нелепости мотивов.
Чего только по этому делу не нагромоздили за прошедшую с момента убийства неделю! Воровскими делами девица не промышляла. С криминалом не водилась. Да и убить ее было бы куда проще и надежнее поздним вечером, возле ее подъезда, а то и в собственной постели, чем на виду у всех. Да к тому же еще, со слов и наблюдений Белова, так непрофессионально. Был же промах, стопроцентно – был промах.
– А что, если не Машеньку и не Марину вовсе хотели убить? – неуверенно предположил Белов, останавливаясь возле стула, с которого недавно вскочил.
– А кого же?
– А кого-то еще, кто мог оказаться рядом с Мариной в тот момент.
– Кто?
– Тот, кто на этот раз остался в живых, – пожал плечами Белов и сел на стул, давая Горелову понять, что разговор на сегодня окончен.
Глава 3
– Ты всю свою жизнь будешь наступать на одни и те же грабли, девочка моя! – предрекала ей мать в далеком детстве, не раз повторяла десятилетиями позже и вот совсем недавно вспомнила о своем пророчестве вновь.
– Нельзя доверять людям, а мужчинам – особенно! – надрывалась мать, увидев ее у дверей своей квартиры с сумкой. – Когда ты научишься понимать жизнь, девочка моя! Когда ты перестанешь наступать на одни и те же грабли!!!
Прошло две недели.
Рита лежала поперек широкой кровати в спальне матери и смотрела, не мигая, в потолок. В спальне матери было холодно, сыро и противно, отопление почти не работало в этой комнате – какие-то неполадки в системе отопления. Толстое одеяло и наброшенный сверху пуховый спальный мешок не согревали так, как хотелось бы. Нос «отмерз» и щеки тоже. Нужно было подниматься и идти в кухню, откуда пахло гренками и какао. Мать суетилась с завтраком. В кухне и двух других комнатах было тепло и уютно. А вот в спальне матери – отвратительно. Не по этой ли причине мать уступила ее дочери? Может, надеялась, что, попав в подобные условия, она тут не задержится?
Уходить от мужа Рита не собиралась, конечно. Это мать решила, что она ушла раз и навсегда. Бред! Она никогда не уйдет от него, не посмеет. Ну, повздорили. Ну, хлопнул он дверью и укатил в двухнедельную деловую поездку, не поцеловав ее. Разве это причина для разрыва отношений? Нет, конечно. Завтра он возвращается, о чем послал эсэмэску на ее телефон, попросив подготовить ему смокинг к вечеру послезавтра. Рита уже сегодня соберет свои разбросанные по материной квартире вещички и вернется к себе домой. И все будет как всегда: мило, тихо, пристойно. До тех пор, пока она снова не взбунтуется.
Бунтовать, может, и не стоило вовсе. Он предупреждал ее, когда они поженились, что с ним ей будет сложно. Что у него – возраст, сложившиеся привычки, менять которые он не станет ни за что. Устоявшийся круг друзей, с которыми ей, возможно,