Ира обняла дочь.
– Твой отец всегда на виду, я не могу не предупредить его, что открываю тайну твоего рождения. Спрашивать разрешения на откровенный разговор не буду, но не имею права оставить его в неведении. У него семья. Вернусь часам к шести вечера. Будь умницей, сделай уроки, успокойся, посмотри кино. Господи, как у меня голова болит! Прямо раскалывается.
От переживаний у Катерины тоже начала болеть голова. Когда мама убежала, девочка легла в кровать и провалилась в сон. Очнулась в семь, удивилась отсутствию матери, в восемь заволновалась, в девять поняла, что случилось несчастье. Около десяти позвонила мне. Больше ей обратиться не к кому. У Ирины нет ни подруг, ни родственников. У Кати есть двое близких приятелей, но разве они могут дать совет в такой ситуации?
Глава 7
Мне очень хотелось упрекнуть Катю: «Ведь я просила тебя не закатывать матери истерик, советовала удержаться от выяснения отношений». Но какой смысл ругать подростка, когда он уже навалял глупостей? Поэтому я спросила:
– У твоей мамы точно нет подруг?
– За всю жизнь ни одной не видела, – мрачно подтвердила Катя и всхлипнула. – Мне надо взять платок, он в детской.
Я пошла с нею и очутилась в просторной комнате, набитой игрушками и книгами. На столе стоял компьютер, музыкальный центр – на полке. На спинке кресла лежал не очень новый коврик с изображением утенка. Он был странным: перья интенсивно красного цвета, клюв синий, лапы зеленые.
Катя схватила коврик и прижала к груди, потом вернула на место.
– Странный у тебя носовой платок, – сказала я.
– Коврик у меня с детства, – пояснила девочка, – он волшебный, если я волнуюсь, стоит его в руках подержать, и я сразу успокаиваюсь. Мама говорила, что пыталась его выбросить, но я так орала, что ей пришлось идти на помойку и принести его назад. Я того случая не помню, но коврик всегда меня утешает. Возьму его в руки, постою – и опять в порядке.
Мы вернулись на кухню. Я решила не сдаваться.
– Кто к вам в гости ходит?
Катюша начала загибать пальцы.
– Соня, Сережа, Нина, Вера, еще Оля, она меня на год младше, но не дура.
– Я имела в виду не твоих друзей, а маминых, – остановила я девочку.
– Тогда никто, – пожала плечами Катя.
– У Ирины есть кавалер? – заехала я с другой стороны.
Девочка засмеялась.
– В ее-то возрасте? Неа.
Я подавила вздох. Сорокапятилетняя Ирина кажется девятикласснице древней старухой.
– С кем мама беседует по телефону?
Катерина пожала плечами.
– Ну… ни с кем.
– Говори ее рабочий, – не отставала я.
– Не знаю его, всегда ей на мобильный эсэмэски шлю, – протянула Катя.
– Адрес «Фасоли», – потребовала я и услышала очередное:
– Не знаю, никогда там не была.
– Ты не приезжала к матери на службу?
– Нет, а зачем? – удивилась Катя.
– Просто