Фраза про «собственный эгоизм» выглядит странно. Любой человек в этом возрасте станет эгоистом, наблюдая свистопляску «чужого эгоизма» вокруг себя. В том числе и историк Соловьев. «Эгоизм» Ивана был прямым следствием ничем не обузданного засилья боярщины, имевшего прекрасную возможность проявить свои феодальные инстинкты.
История 1530–40-х гг. раз за разом показывают, что интересы России для крупных феодалов мало что значили. Если они и были храбры – то для себя, для своего возвышения. Но гораздо чаще они были честолюбивы и корыстны. Боярская верхушка покончила с великой княгиней, истребляла соперников, не церемонилась с церковными властями. Жизнь Ивану она пока сохраняла, потому что олигархи еще не воспринимали его всерьез, вернее использовали как прикрытие для своих игрищ. Решения олигархов, естественно, объявлялись народу как великокняжеские приказы. Однако, при первом же проявлении самостоятельной воли, Ивану угрожала бы смертельная опасность.
«Одно припомню: бывало, мы играем, а князь Иван Васильевич Шуйский сидит на лавке, локтем опершись о постель нашего отца, ногу на нее положив. Что сказать о казне родительской? Все расхитили лукавым умыслом, будто детям боярским на жалованье, а между тем все себе взяли; и детей боярских жаловали не за дело, верстали не по достоинству; из казны отца нашего и деда наковали себе сосудов золотых и серебряных и написали на них имена своих родителей, как будто бы это было наследственное добро… Потом на города и села наскочили и без милости пограбили жителей, а какие напасти от них были соседям, исчислить нельзя; подчиненных всех сделали себе рабами, а рабов своих сделали вельможами; думали, что правят и строят, а вместо того везде были только неправды и нестроения, мзду безмерную отовсюду брали, все говорили и делали по мзде».
Почему-то историки всегда отмахиваются от этих слов Ивана Грозного из письма известному свободолюбцу князю Курбскому – мол, чего слушать кровопийцу. А меж тем в письме содержится очень емкая характеристика «боярских свобод».
Олигархические властители существовали за счет государства, за счет общества. Им не хватало их собственных вотчин, поэтому они использовали государство для высасывания соков из общества.
В начале 1540-х гг. страна оказалась в разгаре смуты.
Расхватав в кормление города и уезды, бояре обирали горожан. Олигархические кланы боролись друг с другом, «многие были между ними вражды за корысти и за родственников: всякий о своих делах печется, а не о государских, не о земских… И нача в них быти самолюбие и неправда и желание хищения чюжого имения… На своих другов восстающе, и домы их села себе притяжаша и сокровища свои наполниша неправедного богатства». В ходе боярского правления была расхищена даже государственная казна, и войско было не на что содержать. Воеводы