Мать Кирюхи вскрикнула и покраснела, выпустив кружку с чаем из рук. А Кирюха, балансируя в кресле, потянулся к кнопке удлинителя на полу, желая выключить компьютер, закончить эту сцену, полную позора и родительского разочарования.
Кресло покачнулось, завалилось на бок. Задница Кирюхи съехала, и он полетел куда-то вниз, изо всех сил впечатавшись виском в угол системного блока. Последнее, что он услышал – как от страшного удара хрустят собственные шейные позвонки.
Кирюха умер мгновенно.
– Божечки-кошечки! Ты просто жалок.
Кирилл услышал женский голос. Он почувствовал, как щеки заливаются краской. Чертово кресло! Ну как так можно вообще, входить без стука в комнату к первокурснику? Когда он перед компьютером!!? Это… это… это ебаный стыд, просто пиздец какой-то!!!
– Маманя, ну что за фигня!? Ма? Ёлки, ну я же просил – не заходи ко мне в комнату без стука! Ну какого хрена!?? Ну-у-у-у-у ммма-а-а-а!??
– Кирилл Ковалёв. Грешник. Бездельник. Неуч. Лжец. Онанист. Безработный. Лодырь. Порнограф. Прогульщик. Девственник. Лошара. Дурак. Мудак. Пиздюк. Говнюк.
Кирилл открыл глаза. Он увидел странный рисунок из черепов и роз на стене. Обои, словно из немецкой бдсм-порнухи с жирными готками. Что это еще за хрень? Он пригляделся. На стене висели портреты. Плоские диодные светильники подсвечивали знакомые лица. Гитлер!?? Наполеон!?? А это что еще за турок в чалме!?? Еще выше неоновым светом мерцала надпись, составленная из сотен ярких лампочек – «Знаменитые клиенты Евроазиатского Офиса».
Он перевел глаза на источник голоса. И слова застряли в его глотке. За прозрачной стойкой сидела женщина, полностью обнаженная, раздвинув бёдра. Её кожа была красного цвета, из лба росли массивные крученые рога. Мощные груди с коричневыми сосками гипнотизировали, приковывали взгляд. Кирюха открыл рот от удивления. А затем – завизжал от ужаса. Между бедер женщины покачивался огромный красный член, украшенный золотыми кольцами.
Какого!??…
Женщина держала список. И читала, бросая на него взгляды, полные отвращения.
– Тусклый и скучный пакет из четырёх грехов. Стандартный набор из двухсот семидесяти пяти прегрешений. И за двадцать лет – ничего выдающегося. Ничего зловещего. Ничего величественного. Ничего кошмарного. Ничего потрясающего. Ничего значительного.
Рогатая девка скривилась. Смяла список и отточенным движением бросила его через всю комнату, в мусорную корзину.
– Отвратительно! Стыдно, просто стыдно перед генеральным за таких-вот, с позволения сказать, клиентов.
Кирюха почувствовал странную смесь из желания и ужаса. А затем понял – он уменьшается,