Провинциальное дворянство – вассалы графа д’Шампольона – были захвачены возможностью, оказаться в одном помещении с самой настоящей Феей, поскольку (чего уж скрывать!) они не того поля ягода, чтобы волшебницы добровольно показывались им на глаза. И еще раз уверились: господь милостив, а военные таланты короля Аквилонии непревзойденны, раз им достался такой всемогущий сеньор. И начали смотреть во все глаза, чтобы потом во всех подробностях описать происходящее тем, кому не повезло оказаться в это время и в этом месте – парадной спальне графского замка.
Только румяная кормилица ничего не подумала. Возможно, потому что вообще туго соображала (да, ее и не за те таланты призвали к графскому двору) и поскольку до сих пор находилась под впечатлением от игривого щипка такого благородного и могущественного господина. Сводный молочный брат Золушки родится в следующем году.
– Так как же ее звали? – проскрипел секретарь-гоблин из-за бюро.
– Кого? – с удивлением оторвалась Фея от пышки с медом.
– Золушку! – в ответ удивилось бюро.
– Да какая разница! Кому вообще интересны эти имена, которых у каждого дворянина штук десять: по имени окрестных святых, по фамильным традициям, в честь двоюродной тетушки, которая может оставить щедрое наследство… Имена в этой среде вообще ничего не значат. Куда важнее титул, древность рода и родственные связи. Кроме монархов, само собой. Они засчитывают лишь преданность, воинскую доблесть и умение их развлечь.
– Это все, конечно, ужасно интересно, моя госпожа, – скучающе проскрипел гоблин, – но это не могу же я вашу крестницу половину рукописи называть «она», «первый законный ребенок» и «тогда ее еще не звали Золушкой».
Фея поджала губы, и недовольно уставилось на бюро, которое давненько ее раздражало своими размерами.
Бюро отмалчивалось. Фея вздохнула и наморщила лобик.
– Мари-Роз-Жозефина-Аделаида… Роз-Мари-Магдалена-Антуанетта… Что-то там с розами было… Графиня настояла, чтобы старшую дочь нарекли, как принято у нее в семье называть девочек. Разумеется, граф некоторое время поупирался. Не то, чтобы у него были в наличии какие-то богатые тетушки, которым нужно было польстить, но не мог же он с ходу согласиться с предложением своей высокородной супруги!.. В общем, как-то ее там назвали, но пока мать ее была жива, все обращались к Золушке исключительно «маленькая госпожа» и «молодая графиня».
Фея лучезарно улыбалась, с небрежной грацией застыв у колыбельки. Корсет так туго впивался ей в волшебные бока, что стоять она могла лишь так, неестественно изогнувшись. На провинциальных вассалов это произвело неизгладимое впечатление! Даже старшая придворная дама госпожа де Фриссон, с завистью косилась на нереальную позу волшебницы, неосознанно пытаясь ее скопировать.
«Еще буквально пару минуточек, и я рухну», – прикинула Фея, и чуть пошевелила