На следующий день уже не только мои покои, но и весь дворец был убран серыми и черными тканями. Зеркала и картины закрыли полотном, яркие цветы в вазах заменили на белоснежные лилии. Мужчины явились на утренний прием в траурных мундирах и форменных камзолах с траурными повязками на рукавах.
Хуже было с дамами, они шипели и шушукались по углам, прилюдно проливая лицемерные слезы. Но когда я, рассвирепев, отправил парочку самых ехидных и злоязыких сплетниц «на отдых в деревню», присмирели и они.
Самым тяжким событием этих дней оказалась встреча с родителями Иниры.
Герцог и герцогиня Керленские прибыли в столицу по моему приглашению. Они скрывали свое недоумение, но, соблюдая этикет, уже облачились в траур.
Плотный серый шелк платья, изысканная прическа и тонкие черты превращали герцогиню в хрупкую статуэтку квариллийского форфора. У Ини были такие же светлые волосы, как у матери, я невольно засмотрелся на полуседые пряди, прикрытые по обычаю драгоценным убором.
Герцог за спиной супруги возвышался, словно мрачная тень. Темно-серый и черный бархат траурного одеяния подчеркивал его седину и глубокие морщины.
Глядя через глазок на их встревоженные лица, я втайне порадовался, что не сообщил им причину вызова. Лакеи сервировали небольшой стол вином и закусками, мажордом предложил гостям присесть и, откланявшись, оставил их одних.
Керленские нервничали – лорд Иан уже беседовал с племянником герцога в своих подвалах, выискивая связи заговора лорда Астона. Больше покушений на герцогскую чету не обнаружено, но в столице леди Малею и герцога Зигберта охраняли королевские гвардейцы.
Мысленно взмолившись Светлым, я вошел в малую гостиную моих личных покоев. Кажется, Инире она нравилась больше других.
– Добрый день герцог, миледи!
Керленские тотчас встали с удобного диванчика, прикрытого полотняным чехлом и приветствовали меня поклоном и реверансом.
– Можете сесть. – Мне не хотелось долгих речей. – Я пригласил вас в столицу, надеясь сообщить радостную новость, но теперь боюсь, лишь увеличу вашу скорбь.
Герцог и его леди переглянулись и уставились на меня с преувеличенным вниманием. Я набрал в грудь воздуха и произнес:
– Около месяца назад ваша дочь, леди Аннелора Керленская, маркиза ди Оранд, приняла мой браслет.
– Анни, Анни жива? – Герцогиня слепо зашарила руками вокруг, а герцог, разом постаревший, протянул ей платок и осуждающе посмотрел на меня.
– Ваше Величество, – лорд Зигберт старался не терять самообладания, но его руки выдавали беспокойство. – Вы уверены, что отдали браслет нашей дочери?
– Уверен, герцог. – Скорчив гримасу, я ухватил кубок с вином, чтобы скрыть свои чувства. Терпкая горечь обожгла небо. – Я понимаю, что поверить вам трудно. Давайте я расскажу вам, как это произошло…
Около часа я рассказывал герцогу и герцогине историю своего знакомства с их дочерью. За это время слуги освежили прохладительные