– Карен Ахмедович, меня Курицына прислала, у нее тут где-то физкультурная форма лежит…
Ого! – подумал Карен, – Sic transit gloria mundi… А я-то надеялся, что она научной работой будет заниматься. С таким кавалером Курицыной и ребенка заводить не надо, вон один уже есть. С другой стороны, если обоих в аспирантуру взять, наоборот, может, друг друга в работе будут поддерживать. Будут, как Пьер и Мария Кюри… главное, чтобы не размножались до защиты диссертации.
– Вот тут, Петя, – дружелюбно сказал он вслух и указал на бесформенный мешок, лежащий под гостевым стулом рядом со столом.
– Спасибо, Карен Ахмедович! – откликнулся Петя, схватив мешок, – Ну так я пойду? Меня там Натка ждет.
– Иди, иди, Петя, не заставляй девушку ждать, – махнул рукой Карен, глядя, как тот исчезает за дверью.
Да-а… вернулся Карен к размышлениям о последних событиях. Он просто задницей чуял, что заказчики подобный инцидент так просто не оставят, не те люди, чтобы с ними шутки шутить. И кстати, даже если все пройдет нормально, надо будет все равно растить новое тело, так что в Лондон через две недели он наверняка не попадет. Надо бы племяшку предупредить. Вынув из кармана планшет и открыв почту, он начал тихонько, в миниатюрный микрофон, спрятанный в оправу очков, диктовать письмо:
«Здравствуй, дорогая Машенька,
Пишу тебе, что моя поездка к вам может сорваться. Помнишь тот проект, где ты помогла нам уточнить историю предоставленного нам генокода? Так вот, результат у нас сбежал в буквальном смысле этого слова. И если все будет хорошо, я буду занят исправлением этой глупейшей ситуации…»
Вновь открылась дверь:
– Карен Ахмедович, не зайдете ко мне в кабинет, хотелось бы узнать новости о нашей беглянке, – сказал декан.
– Да, конечно, Григорий Иосифович, иду, – ответил Карен, опуская планшет в карман и вставая со стула. Планшет протестующе пискнул, но был проигнорирован.
В кабинете декана уже ждал горячий чайник, сахарница, коробка с чайным ассорти, блюдечко с лимоном и даже бутылка неплохого коньяка с рюмками.
– Присаживайтесь, Карен Ахмедович, в ногах правды нет… – сказал Варшавский, указывая на удобный диванчик перед столиком, – Не хотите по рюмочке? А то стресс этот ужасный… И мне, и вам однозначно для здоровья было бы неплохо.
– Не откажусь, Григорий Иосифович, – ответил Карен, садясь на давно знакомый диванчик и заблаговременно откладывая щипчиками на салфетку ломтик лимона с розетки и посыпая его сахарным песком при помощи маленькой серебряной ложечки из сахарницы.
Декан тем временем разливал коньяк по двум небольшим, с пару наперстков, округлым хрустальным стопочкам. И серебряная ложка в сахарнице, и хрустальные стопки были точь-в-точь как те, что стояли у мамы Карена в детстве в серванте. Одно время он даже