– Слушайте, у нас в семье назревает явное недопонимание! – обозлилась Татьяна. – Вы обе считаете, что муж должен быть как племенной бык – крупный, здоровый осеменитель с минимумом мыслей в рогатой башке?
– Почему рогатой? – опешила мама.
– Потому что я ему эти рога наставлю! С таким бараном я жить не смогу!
– Ты уж определись, бык или баран? – проворчала Оля.
– Я смотрю, ты на него глаз положила!
– Девочки, вы что такое говорите? – Александра Семеновна стала обмахиваться передником.
– А то! – Таня обличающе ткнула в Ольгу пальцем. – Похоже, Леля у нас замуж вместо меня пойдет!
– А тебе жаль?
– Да мне плевать!
Ночью, ворочаясь с боку на бок, Таня поймала себя на мысли, что Денис хоть и не мужчина ее мечты, но отдавать его жаль. Как сумочку, которая и к костюму не подходит, и фасон неудобный – но деньги-то заплачены. Денис стал в некотором роде ее собственностью. Да и другого у нее пока не предвиделось.
Когда он пришел на следующий день, Таня даже не вышла из комнаты.
– Лель, иди скажи, что я заболела! – Она начала выпихивать Ольгу в коридор.
– Ты просто сегодня с ним не хочешь никуда идти или вообще? – уточнила сестра.
– Вообще! Но к разговору я не готова!
– Тань, а если я…
– Да пользуйся, – великодушно махнула рукой Татьяна.
Ее парившая в облаках сестрица, похоже, искренне полагала, что можно вот так запросто сделать подобную рокировку. О том, что Денис любит конкретную девушку и не собирается ее ни на кого менять, эта дурища даже не думала.
Таня презрительно хмыкнула, прислушиваясь к голосам, бубнившим в коридоре. Наконец все стихло, дверь хлопнула.
– Ушел? Что сказал? – высунулась в коридор Таня.
В квартире было пусто.
– Лелька! – крикнула Татьяна.
Сестры дома не было.
Метнувшись к окну, Танюша с изумлением увидела, как ее Денис гордым индюком вышагивает рядом с Ольгой. А та семенит рядом и заглядывает ему в лицо.
Совсем как Таня. Когда-то давным-давно.
– Какая все-таки жизнь – поганая штука. – Татьяна стиснула зубы и зажмурилась. – Ну и ладно! Сама разберется, что к чему.
Ольга не разобралась. Она стала пропадать по вечерам и по выходным, краситься, наряжаться и даже забросила свои картины.
– Хоть краской не воняет, – желчно усмехался Анатолий Васильевич. – И то польза.
– Толик! – одергивала его мама, поглядывая на Таню, ссутулившуюся над швейной машинкой.
Она набрала заказов и любую свободную минуту шила. Уже появились своя клиентура и деньги. Последнее было очень важно, потому что лекарств отцу надо было все больше, а мама начала сдавать.
– Да мне наплевать, – отмахивалась Таня.
Это было неправдой. Ей было больно. А еще – непонятно. Что такого с ней произошло? Это первое предательство? А если да, то кто ее предал: сестра или любимый человек? Да и был ли этот человек любимым?
Ведь