– О черт! – простонал констебль.
Он надеялся провести хоть пару часов в тишине и мире, но пришлось поскорее взяться за работу. Констебль носился во всю прыть, как безумный, вдоль картофельных грядок, и ему удалось уложиться в половину отведенного времени. Теперь он мог наконец отдохнуть и освежиться, хлебнуть пива и поразмышлять о военной стратегии, чтобы на следующее утро поделиться своими мыслями с людьми.
– Высшая стратегия войны… – начал он с трубкой в зубах, затем вынул черенок изо рта и медленно, со вкусом покатал на языке звучную фразу: – Высшая стратегия войны. – Кому-то утром придется выслушать его речь. Констебль приложился к кружке. – А-ах… аххх…
Он выставил вперед нижнюю губу, шумно втянул воздух, и усы сами запрыгнули к нему в рот, словно их всосал диковинный пылесос. Полицейский потянулся в кресле, как пригревшийся на солнце огромный кот, выгнул и расслабил ступни в толстых серых носках… И в эту минуту зазвонил телефон! Глаза констебля Меллалью сердито сверкнули.
– Вот дьявол! – воскликнул он, но звонок не унимался. – Тише! Тише! Иду… какого черта…
Ворча и бранясь, он прошлепал через всю комнату к телефону и снял трубку. Ну почему в такой чудесный вечер его не могут оставить в покое? Все так хорошо складывалось – и на тебе…
– Алло. Да, полиция. Да. Кто? Ах да, миссис Эллиот. Чем я могу вам помочь?
Взволнованный женский голос торопливо затрещал ему в ухо.
– Вот как? И вы не можете до него докричаться? Вам что-нибудь видно в окно?.. У вас есть второй ключ от комнаты? Пожалуй, мне нужно прийти. Ладно, я выхожу, миссис Эллиот.
Констебль медленно повесил трубку на рычаг и потянулся за ботинками и мундиром.
– Готов поспорить, старика просто нет в комнате, – пробурчал он, надевая форму.
Пока Меллалью тяжелой, грузной походкой шагал по деревенской улице, из-за садовых оград и живых изгородей вслед ему поворачивались головы, провожали его любопытными взглядами. При виде полицейского женщины бросались к окнам и посматривали в щели между занавесками или спешили к дверям своих домов, а затем обменивались впечатлениями с соседками: непривычно было наблюдать, как Меллалью куда-то торопится, тем более вечером, да еще в такое время. Главная улица деревни, покрытая щебнем проселочная дорога, местами тянулась по насыпи, где щебенка сменялась мшистым булыжником. По обочинам расположились ряды строений, в основном мелких домишек. В самом конце дорога расширялась и переходила в небольшую площадь, где выстроились кружком немногочисленные магазины и несколько больших старых домов, степенных, хорошо сохранившихся. Там же находилась гостиница «Человек смертный», приемная местного врача и деревенский клуб.
Констебль направлялся к последнему из крупных зданий на площади. Палисадника при доме не было, крыльцо выходило прямо на булыжный тротуар. На маленьких цветочных клумбах у передней стены топорщились