– Взгляни, Лора! – Андрей протянул блондинке пачку пустых бланков с грифом московского Департамента труда и занятости. – Все с печатями и подписями. И даты не проставлены. А ведь документы эти номерные, подлежат строгому учету…
Девушка подсветила бланки фонариком.
– Думаешь, поддельные?
– Вряд ли. Дешевле однажды дать взятку, чем сто раз подряд рисковать засыпаться на фальшивке.
Неожиданно Андрею показалось, что Сафаров на секунду открыл глаза и тут же их закрыл. Тело его, впрочем, по-прежнему оставалось неподвижным.
– Документы эти возьмем с собой, – предложила Лора. – Пусть Павел Игнатьевич через своих людей разбирается.
– Лорочка, ну сколько раз тебе говорить! Никаких имен, никаких биографий, никаких мемуаров! – строго напомнил Андрей. – Даже между собой. Одно из основных правил конспирации, кстати…
– А с ним что будем делать? – блондинка кивнула на Сафарова. – Тут оставим? Или…
Внезапно Рахмон приподнялся на колени, дико посмотрел вокруг себя, затем выпрямился и бросился бежать. Это произошло столь внезапно, что Андрей и Лора сначала растерялись. Чернильная темнота пустыря и бесконечные закоулки огромной городской свалки давали беглецу отличные шансы скрыться. А это, в свою очередь, означало, что хитроумный многоходовый план мог сорваться.
Первым сориентировался мужчина. Выхватив из рук блондинки фонарик, он побежал в сторону огромного мусорного царства. Слепой конус света выхватывал из темноты фантастический пейзаж: кучи гниющих отходов высотой с трехэтажный дом, ржавые кузова автомобилей, жесть и картон. Пробежав между огромными валами спрессованного мусора, Андрей остановился и прислушался, стараясь уловить малейший шорох. Осторожно осветил фонарем пространство вокруг себя. Ничего примечательного: разбитый контейнер с надписью «Морфлот», смятый в гармошку остов грузовика, бесформенные куски бетона с торчащей арматурой… Впереди, на груде отходов, криво возвышался огромный бульдозер с блестящим отвалом. В полутьме он напоминал огромное доисторическое чудовище.
По всем подсчетам, беглец мог или побежать по свалке в сторону города, или спрятаться среди строительного мусора, житейских отбросов и бытового старья. Первый вариант, впрочем, отпадал: ночью в этих лабиринтах немудрено было заблудиться. Стало быть, Сафаров, скорее всего, затаился где-то поблизости.
И тут совсем рядом послышался подозрительный хруст. Андрей дернулся, и сразу же отскочил в сторону: прямо в него летело нечто тяжелое – не иначе как кирпич. Кусок обожженной глины просвистел в каком-то сантиметре от виска Андрея, и в ту же секунду метнувшийся овал фонаря выхватил из темноты перекошенное злобой лицо Рахмона.
Увернувшись от кирпича, преследователь успел-таки схватить Сафарова за полу пиджака, однако тот с неожиданной ловкостью увернулся и словно бы провалился в чернильную тьму свалки. Преследователь моментально направил луч света в сторону беглеца, но