Он ухмыльнулся так, как будто прочитал мои мысли. Вот черт, стыдно-то как.
‒ Ладно, пока Вика. Я так понимаю, мы обо всем договорились, и не забудь скинуть номер телефончика подруги, хочу ее… ‒ подмигнув, Ник надел шлем, и, обдав нас облаком пыли, умчался в неизвестном направлении.
Я, мягко сказать, одурела от такой наглости.
‒ Вик, что-то не поняла, кого он хочет-то? – повернувшись к подруге, спросила.
Она опять глупо захихикала и махнула рукой:
‒ Не обращай внимания ‒ это же Ник.
Сказала так, как будто эта фраза что-то объясняла. Я решила не вдаваться в подробности, мне на сегодня вполне хватило впечатлений, тем более: к нам подъехал автобус. Спустя два часа, мы все же добрались до дома, и подруга стала собираться на вечеринку, организованную в честь освобождения братца. Меня, конечно, тоже пригласили, но, сославшись на жуткую головную боль, я осталась дома. Когда Вика ушла, я спокойно поела, почитала лекции, помылась, легла в кровать, включила телевизор и под передачу о братьях наших меньших задремала.
Мне снова снились нежные мужские уверенные руки, ласково прикасающиеся к обнаженной коже. Они исследовали, изучали, гладили, заставляли вздрагивать, трепетать и судорожно вздыхать. У меня не было парня, гормоны бушевали, и потребности, согласно возрасту, часто проявлялись по ночам в виде эротических сновидений, которым я отдавалась со всей нерастраченной страстью. Ведь во сне невозможно контролировать эмоции. Мое тело откликалось на каждое прикосновение нежных пальцев, выгибалось дугой и требовало продолжения. Ласки становились интенсивнее, пульс учащался, дыхание сбивалось, волна наслаждения неминуемо приближалась, но голос, раздавшийся над ухом, мгновенно вывел из состояния блаженства.
‒ Вот это подарочек в моей постели…
«Вот черт, это не сон!»
Я дико завизжала:
‒ Вика-а-а, Вика, иди сюда…
‒ Тшш, кошечка, ты, что раскричалась? Викуся спит, ее сейчас и танком не разбудишь, ‒ Ник ухмыльнулся, ‒ еще бы, столько текилы выпить…
‒ А ты, ты… решил воспользоваться моментом и изнасиловать беззащитную девушку? Не подходи ко мне, маньяк! ‒ закричала, натягивая одеяло по самые глаза, а ногами пытаясь спихнуть незваного гостя со своей постели, что, естественно, не получалось сделать, так как весовые категории у нас существенно различались.
Но Ник неожиданно захохотал громко и искренне, а я недоуменно уставилась на него. Вот же пьяный придурок! Мне стало обидно до слез. Что смешного он нашел в этой ситуации?
‒ Я не поняла, ты, что ржешь, как конь?
‒ Моя дорогая, Дашенька, ‒ промурлыкал он, при этом его зеленые глаза сверкнули в темноте, как у настоящего кота. ‒ Смешно мне от того, что это ты забралась ко мне в кровать, а не я к тебе, а теперь невинность из себя строишь. Если хотела соблазнить, то надо было так и сказать, зачем все усложнять? Я, как ты уже знаешь, только что из тюрьмы вышел, и мне там голых девиц в постель не подкладывали,