– Сейчас будем записывать? – уточнила абестанка и крутанулась на пятках.
– Если желаешь, сделаем это после обеда. Ты ведь наверняка проголодалась? Но не думаю, что ты хочешь продлить свой плен.
– Что? Нет! Давайте прямо сейчас, коммодор Тар Ренс!
– Пошутил, – злорадно ответил я. – Конечно же сейчас. Мы оба понимаем, что не стоит терять времени.
Я подошел к стене, набрал длинный код доступа. Стена отъехала в сторону, открыв то, что не видели даже мои личные слуги, за исключением некоторых доверенных рретан. Выдвинулись удобные кресла, панель управления загорелась разноцветными огнями. При желании я мог бы отсюда управлять движением станции, хотя это не так уж и просто – требовались секретные коды и немного сноровки. Все эти действия обрабатывались в центре управления, но я мог отдавать приказы и не выходя из дома.
Я быстро пробежался пальцами по сенсорам, активируя записывающее устройство. Из компьютера заструился голубой луч, охватывая меня целиком, фиксируя голос, мимику, движения. Я повернулся к пленнице, нахально улыбнулся. Неужели подумала, что откажусь и пойду на попятный? Уговор есть уговор. Мы заключили сделку.
Я произносил клятву на родном языке. Слова вырывались с легкостью, ведь я знал, что делаю это не для себя, а ради всего Рретана, ради народа, чей правитель временно находится в бегах. Во что бы то ни стало я должен вернуться, добиться независимости и спасти планету от разрушения, изгнать конфедератов со своих земель и остановить варварскую добычу эрития, без которого мы просто погибнем. Жизнь на Рретане напрямую связана с этим элементом, который поддерживает наше долголетие, сохраняет природу и атмосферу планеты.
Закончив, я щелкнул пальцем по панели, остановил запись и повернулся к абестанке, ожидая ее реакции. Алианна поняла, что я не шучу и не уклоняюсь от оговоренного. Конечно, игра начнется чуть позже… Только уже моя личная, в которую хотел играть именно я. Абестанка и не догадывалась, о чем я думал в тот момент.
– Теперь твоя очередь, – предложил с вызовом.
Она выглядела деловито, торжественно и взволнованно. Грудь вздымалась, глаза сверкали, губы произносили слова признания, когда она обращалась к своей матери, уверяя, что больше не может оставаться в плену. Рассказывала, что я собираюсь отдать ее Ангелам, если правительство КОР не согласится убрать с Рретана станции для добычи эрития. Что ее держат в тюрьме и грозятся убить…
Она хорошо умела играть на публику. Это же надо, так ловко спровоцировать меня на клятву рода! И потом признаться своей маме, Мирайне Дэйл, что я монстр, каких поискать. Я даже поверил. Это завело меня еще больше, и я думал совсем не о ее фиктивном признании. В этот момент я уже почти не слушал, весь отвлекся на абестанку. Член поднялся и упирался в ткань брюк. Кровь прилила к паху, все тело напряглось от возбуждения. Я сверлил Алианну взглядом, будто хотел мысленно сорвать с нее комбинезон.
Абестанка